Рассказы. Как страна судит своих солдат.

Переглянувшись уже все вместе почти одновременно:

— Сокол, заткнись!

— Да вы, идиоты! Я ж вам говорю, что у меня Леночка…

Ба-бах!

— Леночка…

Ба-бах!

— ЗАТКНИСЬ, СОКОЛ!!!

Оскорблённый нашей черствостью Сокол резко садится на кровать, катая желваки по скулам, затем ложится и отворачивается к стене, уткнувшись лбом в разгрузочный жилет Кантика, висящий над кроватью. Тихо. С минуту мы настороженно прислушиваемся. Потом Кантик бурчит себе в усы:

— Шаман, блин!

Снова тишина. И перебор гитарных струн.

^{09.02.07 г.}

Ангелы-хранители

Сегодня парни с соседней роты отправляются на свой первый выход. Вторая партия. Приехали позже нас на две недели. Мы успели сбегать пару раз в ближайшие окрестности, освоились и делились опытом. Пусть небольшим, но, первая война, как первая любовь, сколь угодно много можешь знать в теории, а первый раз робеешь, готов ли? Не опозоришься?

Сережка Бутт, светлый парень, сосредоточенно собирает снаряжение. В его руках рюкзак быстро заполняется, приобретая твёрдость очертаний. Затем меняет прямоугольный контур на расплывчатый, обрастая деталями снаряжения. Я, не торопясь, делюсь подробностями первых своих выходов. Тактическая часть изложена быстро:

Заострил внимание на поведении сапёров, выводивших группу в ночь. Их страх и неуверенность. Рассказал о том, почему убрал их в ядро группы и пустил вперёд своего «замка».

Мне кажется это важным. Реалии несколько отличаются от нашей экстраполяции, выведенной беседами на лоджии гостиничной комнаты. Там, дома. В гарнизоне. Перед командировкой.

Серёжка слушает. Между делом задаёт вопросы. Я понимаю, что его волнует не столько технические детали «БээРа» (выход разведгруппы на задачу), сколько мои ощущения и переживания. Понял я, Серега не дурак ведь. Сейчас расскажу. Только сформулирую поточнее.

Что волновало? Да ты понимаешь, злило то, что бойцы растерялись. Потеряли уверенность. Как будто вновь «молодыми» стали. Головной дозор вон потерял в ночи. Ста метров не прошли. Собирал их час. Они вперёд ушли. Поняли, что группу не видят и сели. Стволами ощетинились и молчок. В ступор впали. Пока руками не нащупал, на сигнал взаимного опознавания не отвечали. У Мелкого такая же история. После «выхода» ржали как кони — всё один в один. Все неурядицы. Опять я не про то?

Да ты не волнуйся, Серег! Всё нормально. Работай головой. Будь внимателен. Бойцам примером твоя уверенность должна быть. Тогда сработаете на «отлично». Вот увидишь, как на броню сядете, всю мнительность как рукой снимет. В тебя же вколочено столько рефлексов, что на автомате всё делать будешь, а эмоции пропадут, уверяю. С минными полями осторожней будь. На блоке, от которого выходить будете, ещё раз уточни их расположение. Я вон, когда возвращался, решил немного срезать путь к блоку. Хорошо Николаич куда-то на крышу забрался, нас засёк и давай руками махать. Я на связь выхожу, а он: «Стой! Там мины!». Интересно, что сапёры приданные молчали. То ли не знали, то ли вымотались до полного безразличия. Опять не о том? Серёг, волнуются все! И я волновался. Ты не зацикливайся, соберись. Завтра вместе хохотать будем.

Потрепав по плечу своего сосредоточенного друга, выхожу из палатки. Заходящее солнце, тепло. Бойцы снуют по своим делам. Эх, хорошо! Сегодня отдых — завтра в лес. Группа освоилась. Бойцы повеселели. Первый шок от осознания, что ты на войне, прошёл. А значит, работать можно в полную силу. Толковые у меня ребята. Надобно их ещё погонять, потренировать. Пусть знают, что нет предела совершенству.

От нашей бани, стоящей за командирской палаткой, мне сигналит руками старшина. Показывает, все собрались, мол. В палатке ждут, время начинать. Принял. Иду.

Сегодня отмечаем день рождения дочки Ивана. Папа на войну уехал, и дочка на свет появилась. Пора идти поздравлять счастливого отца. Он уже в ожидании. Тяжело ему сегодня придется, отшучиваться устанет.

Размышляя о вывертах судьбы офицерской, дохожу до нашей «канцелярии». Изнутри несётся хохот. Опять Мелкий с Соколом языками сцепились, а все остальные веселятся над спорщиками. Ныряю в палатку, с ходу огорчаю Сокола тем, что он не прав, и вообще по жизни тормоз, раз не понимает таких простых вещей. Провоцирую. Сокол искрится эмоциями. Мелкий, заливаясь хохотом, парирует его гневные вопли какими-то измышлениями. Кантик, Хаммер, Валера-замполит и Клюв — виновник торжества, наслаждаются зрелищем. Обычная обстановка. Все ходят довольные. У каждого «рот до ушей — хоть завязочки пришей». Отдых.

Постепенно выясняется, что праздновать рано, старшина колбасу не пожарил ещё. На закуску. Пара поллитровок водки на столе сиротливо дожидается своей участи. Дневальный вносит военные салаты. Спор замолкает. Короткое обсуждение предстоящего праздника приводит к выводу о необходимости накрыть стол. Дружно принимаемся за дело.