Рассказы, написанные на ветру

- Сколько стоит эта девушка?

- Пятьдесят фелсов, - отозвался «тёмный» человек.

- А дешевле отдашь? – потирая руки интересовался покупатель.

- Могу отдать за сорок пять, - с недовольством ответил мужчина.

- А за сорок три?

- Так и быть. Бери, - продавец повернулся к Фейт, - Эй, ты! Спускайся с постамента, подружка! Твоё время пришло.

Фейт спустилась, звеня кандалами, и смирно встала поодаль, опустив голову и смотря на собственные ноги.

- Это теперь твой господин, - показал продавец на старичка с выжженным на солнце лицом.

- Я Мухаммед. Пошли, - поприветствовал рабыню её покупатель с его обычной вежливостью.

Фейт пошла за ним.

***

Так произошло первое знакомство Фейт с её будущим… спутником жизни. Первое время она лишь прислуживала Мухаммеду. Позднее хозяин начал требовать от рабыни всё больше и больше.

Через семь лет Мухаммед понял, что полюбил рабыню: возможно, так сказалась его старость и обмякание характера, которое за тем следует. Мухаммед объявил Фейт своей женой, и до самой смерти старика она прислуживала ему.

Когда Мухаммед скончался, Фейт похоронила и искренне оплакивала его.

Так Фейт оказалась на улицах Отрара, где провела оставшуюся жизнь, прося милостыню и вспоминая о былых временах.

Фавст Кенийский

«Умелец Фавст» - лучший ремесленник на побережье Кении – был хорош только в профессии. Как человек он был глуп и слабохарактерен. Не смотря на эти недостатки, Фавст пользовался успехом у женщин.

Девятого кюривря (семнадцатого октября) Фавст из разряда холостяков перешёл на уровень женатого человека. Семейная жизнь не задалась, как говорят, с самого начала. Жена, встретив холодность и преданность супруга одной лишь работе, быстро переключила внимание на других мужчин поселения, без конца рожая мужу чужих детей, которых тот обязан был содержать, кормить и воспитывать, пока легкомысленная женщина гуляет в окружении волокит.

Фавст скончался спустя тринадцать лет такой жизни. В тридцать лет он выглядел, словно дряхлый старик.

Урсула Китайская

В прохладный день, пятого гутенбевря (десятого ноября), Урсула лишилась обоих родителей в страшной политической схватке. Урсула в последний момент успела выбежать из дворца и укрыться в первом попавшемся ей на глаза доме.

Её с пониманием приняли хозяева, и с тех пор Урсула стала считалась членом семьи.

Через десять лет, когда Урсуле было девятнадцать, а одному из её названных братьев – семнадцать, мальчик влюбился в черноволосую, изящную девочку с аристократически-бледным лицом и надменным взглядом, разительно контрастирующем с её ласковым характером.

Когда Урсула и её «брат» оказались дома одни, парень подошёл к Урсуле и обнял её, прошептав слова любви.

- Ты дурак?! – опешила девушка.

- Пусть я буду дураком, но ты всё равно останешься богиней, - лепетал подросток.

- С ума сошёл?

- От тебя, - не унимался влюблённый.

Вопреки недовольству Урсулы произошло то, чего она боялась, и ей пришлось покинуть дом, столько лет прослуживший приютом, о котором она только могла мечтать.

Урсула вернулась во дворец, где устроилась прислугой, собирая по крупицам оставшиеся из детства воспоминания.

Прошло два года, и Урсула вновь встретила «брата», но уже при других обстоятельствах. Парень был встречен в городе с большими почестями, как прославленный военачальник. Вокруг него суетилась восторженная толпа народа. Лишь Урсула стояла вдалеке, будто не замечая всеобщего ликования.

Возмужавший юноша первым подошёл к ней:

- Как давно мы не виделись с тобой, Урсула. Ты, кажется, ещё более похорошела. Знаешь, - прошептал он её на ухо, - Все свои победы я совершал ради тебя.

- Зачем ты мне это говоришь? – возмутилась Урсула.

- Я хочу, чтобы ты это знала, - просто ответил полководец.

- Зачем же? Зачем? Ты разрушил мою жизнь. Вынудил меня покинуть милый мне дом.

- Я всегда хотел, чтобы ты была счастлива. Я всегда желал тебе добра, Урсула. Если ты не рада, то я уйду. Только скажи…

- Я рада лишь тому, что смогла облагородить руины своей жизни новыми постройками, - продолжала, будто не слыша парня, Урсула, - У меня есть муж и двое детей. Я работаю прислугой. И заешь, я счастлива. И да, я говорю тебе: «Уйди».

Юноша, погрустневший под гнётом фактов, ответил, уходя:

- Я понимаю. Больше ты меня не увидишь.

После жизнь Урсулы пошла своим чередом. Она ни разу не вспоминала более своего брата, и три раза чувствовала схватки, рожая избивавшему её мужу детей.

Когда наступили её шестые роды, Урсула была окончательно вымотана. Она представила миру ещё одного ребёнка, но скончалась спустя два дня от родильной горячки.

Узнав об этом, ненавистный ей мужчина метнулся удостовериться в истинности анонимного сообщения. Как ни печальна была жизнь, смерть вдвойне печальна. Военачальник преклонил колено пред могилой горячо любимой, и по щекам его покатились холодные слёзы, спускающиеся на рыхлую почву, и увлажняя её.

Урбан Конгский