Рассказы о Бинго Литтле

Вот (сказал Трутень) голые факты. Вероятно, все вы знаете, что года два назад Бинго женился на Рози М. Бэнкс, написавшей «Фабричную девушку», «Мервина Кина», «Однажды в мае» и другие стеариновые изделия, а в свое время на лондонской сцене появился их отпрыск. Казалось бы, все довольны, но такие происшествия дурно действуют на женщин. Однажды, за обедом, миссис Бинго подняла взор от бифштекса и сказала мужу:

— Кроличек! (именно так она обычно обращалась к нему). Ты не забыл, что двадцать третьего Алджи исполняется годик? Как бежит время!

— Стареем, стареем, — отвечал Бинго. — Серебряные нити в золотых, э? Надо подарить ему погремушку.

— Что ты! — вскричала жена. — Сказать, что я придумала?

— Говори, — согласился муж, обещавший не оставлять ее ни в здоровье, ни в болезни.

И миссис Бинго сказала, что они заведут для сына счет в местном банке. Десять фунтов положит она, десять фунтов — ее мать, десять — сестра по имени Изабел, а юный Алджи, когда он вырастет, умилится тому, что сделали для него родные и близкие. Бинго умилился сразу и, подстрекаемый отеческой любовью, обещал присовокупить и свою десятку.

Миссис Бинго реагировала на это восклицанием: «О, зайчик!», а также пылким поцелуем. Акт 1 закончился поистине трогательной сценой.

Десять фунтов у Бинго были, он взял у Перкиса аванс. Вы подумали, что, по здравом размышлении, он понял, как глупо отдавать последнее, — и ошибетесь. Умилившись еще больше, Бинго предположил, что для такого супермладенца не жалко и двадцати фунтов, и раздобыть их можно на бегах, если поставить на Картофеля. Дело в том, что накануне он обжег полость рта картофелем фри, достигшим 90 градусов, а во взаимоотношениях с лошадьми чрезвычайно суеверен. Словом, деньги он поставил и в должное время узнал, что у него нет ни гроша.

В такой ситуации другие повернулись бы лицом к стене, ожидая конца; другие — но не Бинго. Он сел и написал рассказ о маленькой Гвендолен и ее котенке Тибби, предполагая напечатать его в «Малыше» и покрыть расходы.

Работа далась ему нелегко. Пока он не начал, он и не знал, сколько крови, пота и слез требуется от писателя, и благоговение перед супругой охватило его. Миссис Бинго делала 3000 слов в день, ухом не поведя, а он провозился с несчастным котенком (1500) целую неделю, и много раз был близок к безумию.

Однако он его кончил, аккуратно перепечатал, с интересом прочитал и прикинул, что на десять фунтов он потянет. Когда же настал выплатной день, а гонорара не было, он пошел к начальнику.

— Да, мистер Перкис! — сказал он. — Простите, что помешал, но как там с этим рассказом?

Перкис посмотрел на него рыбьим взором. Иначе смотреть он не мог, поскольку походил на палтуса.

— С чем, с чем?

Бинго все объяснил. Перкис заметил: «Да-да-да», рассказ похвалил, мало того — сказал «Спасибо», и они помолчали.

— А как насчет гонорара? — решился наконец Бинго. Перкис уподобился палтусу, которого другой палтус попросил одолжить деньжат до конца недели.

— Там фунтов десять, — предположил Бинго.

— О, нет-нет-нет, — сказал Перкис. — Нет-нет-нет-нет-нет. Все входит в жалованье.

— Что! — закричал Бинго. — Значит, я ничего не получу? Перкис заверил его, что не получит, и Бинго пошел в клуб, выпить с горя. Когда он приканчивал второй бокал, явился Пуффи Проссер, местный миллионер.

Надо ли вам говорить, что заимодавец должен обладать двумя качествами — он должен быть богатым и щедрым. Богатым Пуффи был, но Бинго знал по опыту, что щедрым он не был. Однако он приходился крестным отцом Алджернону Обри, а крестные отцы рады помочь, если речь идет о подарке ко дню рождения. Ну хорошо, не «рады», но при должном упорстве — дают.

— Привет, Пуффи, — сказал Бинго. — Знаешь, что? У Алджи скоро день рождения.

— Какой еще Алджи?

— Алджи О. Литтл. Твой крестник.

Пуффи дернулся, вспомнив о том, как Бинго привез к нему сына в часы похмелья.

— А, черт! — вскричал он. — Этот жуткий тип! Слова и тон не вдохновляли, но Бинго упорствовал.

— Я знаю, — сказал он, — ты расстроишься, если тебе не удастся внести свою лепту. Точнее, десять фунтов. Проще всего дать деньги мне. Дал — и никаких забот.

Пуффи сравнялся цветом с прыщами.

— Слушай, — сказал он, — когда ты, практически — насильно, вовлек меня в это дело, мы договорились, что серебряной кружечки достаточно.

— Совсем немного, десять фунтов!

— На десять фунтов больше, чем я дам. Бинго понял, что придется сказать все.

— Пуффи, старик, — начал он, — тут не в нем суть. Если ты не дашь мне этих денег, я пропаду. Ты подумай, сколько мы дружим! Такой добрый, щедрый чело…

— Нет! — воскликнул Пуффи. — Ни в коем случае! И замолчал, словно его осенила внезапная мысль.

— Вот что, — сказал он, — ты что сегодня делаешь?

— Да ничего, — отвечал Бинго, — может, утоплюсь.

— Из дома сбежать можешь?

— Могу, Рози уехала. Они с миссис Перкис в Брайтоне, на встрече их бывшего класса.

— Хорошо. Тогда сходи в «Ритц».

— С удовольствием. Ты там будешь?

— Нет. Еду в Париж. Там будет живая, рыжая девица с ямочкой на подбородке. Зовут Мейбл Мергатройд. Угостишь ее обедом — получишь десятку. Дело в том…