Рассказы о Дзержинском

В Тасееве, на месте ссылки, Дзержинский узнал, что одному из ссыльных угрожает каторга или даже смертная казнь за то, что он, спасая свою жизнь, убил напавшего на него бандита. Феликс Эдмундович, решивший еще в Варшаве немедленно бежать из ссылки, запасся паспортом на чужое имя и деньгами на проезд, которые он умело спрятал в одежду. Но нужно было помочь товарищу. И Дзержинский, не задумываясь, отдал ему паспорт и часть своих денег. Сам же без всяких документов бежал в Польшу...

До конца своих дней он сам чистил себе обувь и стелил постель, запрещая это делать другим. "Я - сам!" - говорил он. Узнав, что туркестанские товарищи назвали его именем Семиреченскую железную дорогу, Дзержинский послал им телеграмму с возражением и написал в Совнарком записку с требованием отменить это решение.

Один ответственный работник железнодорожного транспорта, желая угодить Дзержинскому, который был тогда наркомом путей сообщения, перевел сестру Дзержинского Ядвигу Эдмундовну на значительно лучше оплачиваемую работу, для выполнения которой у нее не было квалификации. Дзержинский возмутился и приказал не принимать его сестру на эту ответственную работу, а работника транспорта, подхалима, снял с занимаемой им должности.

Л.А.Фотиева рассказала: как-то на заседании Совнаркома при обсуждении вопроса, поставленного Феликсом Эдмундовичем, оказалось, что нет материалов. Дзержинский вспылил и упрекнул Фотиеву в том, что материалы из ВЧК отправлены, а секретарь Совнаркома их затеряла. Убедившись же в том, что материалы из ВЧК не доставлены, Дзержинский попросил на заседании СНК внеочередное слово и извинился перед Фотиевой.

На Украине, рассказывал Ф.Кон, в разгар петлюровщины был приговорен к расстрелу советским судом старый подпольщик коммунист Сидоренко. Ему удалось бежать. Но он не стал скрываться, а явился в Москву к Дзержинскому с просьбой о пересмотре дела. Уверенный в своей невиновности, а главное - в том, что Дзержинский не допустит несправедливости, осужденный не побоялся прийти к председателю ВЧК.

"В период работы Феликса Эдмундовича в ВЧК был арестован эсер, рассказывает Е.П.Пешкова. - Этого эсера Дзержинский хорошо знал по вятской ссылке как честного, прямого, искреннего человека, хотя и идущего по ложному пути.

Узнав о его аресте, Феликс Эдмундович через Беленького пригласил эсера к себе в кабинет. Но тот сказал:

"Если на допрос, то пойду, а если для разговора, то не пойду".

Когда эти слова были переданы Дзержинскому, он рассмеялся и велел допросить эсера, добавив, что, судя по ответу, он остался таким же, каким был, и поэтому, если он заявит, что не виновен в том, в чем его обвиняют, то надо ему верить. В результате допроса он был освобожден".

В это самое время грозный председатель ВЧК писал своей сестре:

"...Я остался таким же, каким и был, хотя для многих нет имени страшнее моего. И сегодня, помимо идей, помимо стремления к справедливости, ничто не определяет моих действий".

Уже после эсеровского восстания, когда Дзержинского не убили только благодаря его невероятной личной отваге, был арестован один из членов ЦК правых эсеров. Жена арестованного через Е.П.Пешкову пожаловалась Дзержинскому на то, что в связи с арестом мужа ее лишили работы, а детей не принимают в школу. После разговора с Дзержинским, который сразу все уладил, жена арестованного, встретив Екатерину Павловну Пешкову, разрыдалась и впоследствии называла Феликса Эдмундовича "нашим замечательным другом".

Кто, когда, где первым сказал про Дзержинского - карающий меч революции?

Старый друг и соратник Дзержинского написал после смерти Феликса Эдмундовича:

"И не удивительно, что именно этот бесстрашный и благороднейший рыцарь пролетарской революции, в котором никогда не было ни тени позы, у которого каждое слово, каждое движение, каждый жест выражал лишь правдивость и чистоту души, призван был стать во главе ВЧК, стать спасающим мечом революции и грозой буржуазии".

Спасающий меч - это одно, а карающий - совсем другое.

Имеем ли мы право так ужасно обеднять эту удивительную личность?

14 марта 1917 года Дзержинский встретил в Москве, в Бутырках. В этот день революционные рабочие разбили ворота тюрьмы и, освободив в числе других политкаторжан Феликса Эдмундовича Дзержинского, вынесли его на руках на улицы будущей столицы РСФСР.

Состояние здоровья Дзержинского было ужасающим. 1 июня 1917 года он принужден был уехать на месяц в Оренбургскую губернию, надеясь, что лечение кумысом принесет хоть какую-либо пользу. Софье Сигизмундовне, которая была в это время в Цюрихе, он написал (чтобы не слишком испугать ее при встрече), что увидит она его не самого, а лишь только его тень. Софья Сигизмундовна переживала трудные дни. Связи ни с Петроградом, ни с Москвой почти не было. О том, чтобы выехать в Россию к мужу, не могло быть и речи: сын Яцек болел.

В июле 1918 года швейцарские газеты сообщили об убийстве левыми эсерами германского посла Мирбаха и о том, что эсеры арестовали Дзержинского, который после убийства Мирбаха отправился в логово врага, чтобы самому арестовать убийц.