Рассказы о хищных птицах

Мне всегда очень нравились эти небольшие симпатичные соколки. Чеглок – это уменьшенная копия сапсана, очень похожая внешне на этого знаменитого сокола, но ещё более контрастно окрашенная: тёмный, почти чёрный верх, светлый в чётких продольных пестринах низ, рыжие «штаны» и подхвостье. Чёрные выразительные глаза и яркие чёрные «усы» на беловатых щеках делают портрет этого соколка особенно красивым.

Из-за сходства с сапсаном чеглок и получил своё название. У хищных птиц самка обычно крупнее самцов, а в старину соколятники на Руси более мелких самцов-соколов называли «челигами», «чегликами» или «чеглоками». Вот это название и перешло от некрупных самцов-сапсанов к похожим на них чеглокам.

Но чеглок не только внешне напоминает сапсана, но и всеми повадками и манерами, и таким же смелым и решительным характером. Как известно сокол-сапсан занесён в «Книгу рекордов Гиннеса», как самая быстрая птица на Земле, развивающая в момент пикирования скорость до 350 км/ч. Но на самом деле лучшим летуном наверное является чеглок. Полёт этого необычайно подвижного и проворного соколка не менее стремителен, чем у сапсана, но под стать его небольшим размерам, ещё более манёвренный и техничный. Чеглок охотится только в воздухе. Искусный охотник берёт на лету даже таких вёртких и шустрых птиц, как ласточки и стрижи.

Так что соколок этот хоть и мал, да удал. За это он мне наверное и нравится. За то, что он размерами в 2-3 раза меньше своих крупных сородичей, таких как кречет, сапсан, балобан, он нисколько не уступает им в смелости и решительности, ловкости и стремительности, в отваге и благородстве.

Черные молнии

Наша пасека стояла в берёзовом колке на краю гречневого поля. Я со своими двоюродными братьями, такими же как я мальчишками (нам тогда было лет по двенадцать), часто и по многу дней находились там. Было начало июля – земляничная пора в наших краях. Мы целыми днями лазили по лесу и обшарили все близлежащие колки.

Как-то, в одном таком колке, прямо в середине берёзового леска, мы нашли довольно большую поляну, сплошь усыпанную крупной спелой земляникой. Хоть она уже порядком нам поднадоела за последние время, но устоять перед таким обилием этой сладкой ягоды было невозможно, и мы, забыв про лень, сбегали на пасеку и принесли вёдра. Ягода была крупная, и в вёдрах быстро прибавлялось.

Посередине этой поляны стояла высокая ветвистая одинокая берёза. Мы, собирая землянику, понемногу приближались от края к середине поляны, и когда до дерева оставалось метров семь, с берёзы с тревожным «ки-ки-ки-ки» слетел соколок. Через минуту с другого конца колка послышался другой приближающийся крик соколка – это самец спешил на зов самки. Два острокрылых чеглока закружили над нами, нарушая тишину своим звонким соколиным кличем. «На дереве гнездо»,– решили мы. Снизу ничего не было видно. Но чеглоки гнездятся высоко, и гнёзда у них сравнительно небольшие, чаще всего старые вороньи, и к тому же берёза была густая, и сквозь ветви было плохо видно. Поэтому, чтобы удостовериться, есть ли там гнездо или нет, надо было лезть на дерево. Я полез.

Тут всё и началось. Один из соколков взмыл вверх и, развернувшись, стрелой пошёл на меня в атаку. Другой тоже, сложив крылья, с боевым кличем кинулся вниз. Когда до моей головы оставалось метра три, птицы круто разворачивались и по инерции уходили вверх. Там они снова разворачивались и опять с пронзительным «ки-ки-ки-ки» камнем падали вниз. Густые ветви не давали соколкам приблизиться ко мне ближе. И они переключились на моих братишек, которые стояли на земле. Тут уже атаки стали завершаться в метре-полтора от голов мальчишек, и те, не выдержав яростного напора чеглоков, схватив вёдра, убежали в лес, где и спрятались от разъярённых птиц. Это ястреб в лесу король, а соколу для атаки нужен простор.

Только с середины дерева я смог разглядеть небольшое гнездо в кроне берёзы, почти у самой макушки. Через некоторое время я уже долез до него и заглянул внутрь: три маленьких симпотяги-пуховичка лежали там, мирно дремая. Соколята были ещё совсем маленькие, и всё происходящее вокруг их никак не интересовало и не тревожило. Я спустился вниз. И вот тут то я и ощутил всю полноту ярости соколиных атак.