Рассказы о литературном институте

Рождественский в отчаянье ломал себе пальцы вместе с руками... В зале, помимо почтенной публики, сидела в ложе Раиса Горбачева с женой индийского посла... Они были приглашены в качестве почетных гостей...

В изнеможении Рождественский вышел еще раз и сказал:

- Илья, я - сам поэт, я вас очень понимаю... Но сейчас уйдите, пожалуйста, со сцены и посидите пока на стульчике... А потом мы вам слово дадим. Обязательно дадим!

Наивный человек был Рождественский. Гребенкин категорически отказался и перешел к "Книге изречений"... А именно - к главе "О лишении девственности"... Запахло жареным. Все наконец поняли, что мужик-то - не загримированный, а - голый! Натурально - голяком! В зале поднялся хохот и визг... Обстановка накалилась до предела... Была немедленно вызвана милиция... Она не замедлила приехать.

Увидев появившиеся милицейские фуражки и торопливо жестикулирующего Рождественского, Гребенкин понял, что грядет развязка, и прочитал ударное четверостишье "Десятиклассницы": "В школу идут на мучение, дрыгая глупыми ляжками... А на линейках и митингах всем им потыкаться хочется..." После чего показал зад народу, нагнулся и торжественно произнес:

- Это - СП СССР! Прошу всех вступать в ряды СП СССР!

В зале поднялся рев! Милиция кинулась к нему и унесла со сцены. Раздались дружные и продолжительные аплодисменты...

На следующий день радио "Свободная Европа" передало: "Перестройка в России началась с того, что новый сезон в ЦЦЛ открывал голый мужик!"

Гребенкина увезли в Бутырку... Держали больше двух месяцев. Пытались расколоть насчет надписи: кто писал? Меня он - не сдал. Ну, он мне слово дал, я особенно не удивился.

Потом уже, через полгода примерно, он рассказал, что пытали его действительно сильно, любыми способами хотели расколоть, кто помог с писаниной? Но он твердо стоял на своем: он сам. А человек он всегда был упорный, до маниакальности, выстоял... Несколько раз возили на обследование в институт Сербского... Потом на три месяца отправили на принудительное лечение в дурдом... Потом - отпустили...

Я думаю, что здорово ему помогла здесь перестройка, сделай он это чуть раньше, его бы обязательно законопатили надолго, прежде всего - за идеологический подрыв... Вычислили бы и меня... Так что перестройке на тот момент: спасибо. Ну, тогда она еще совсем юная, нежная была, никто и не думал, что скоро она в такого монстра выродится... А тогда такие мероприятия и акции были еще в диковинку и воспринимались на ура. Это потом уже многие начнут бегать голяком, гадить на столах, разводить педерастию и все это будет в порядке вещей, никого уже ничем не удивишь. Так что Илья Гребенкин был - первопроходец. За что ему и лавры. А остальные - фуфло.

Выйдя на волю, он ничуть не изменился. Ни повлияла на него ни Бутырка, ни принудительное лечение... Таким же вышел - бодрым, энергичным, по-прежнему энтузиастом всех хороших и умных дел.

Конечно же сразу после "открытия сезона" он был отчислен. Но, что самое забавное, продолжал жить в общежитии как ни в чем не бывало... Занялся коммерцией, продавал копченую свинину, а потом - перешел на торговлю книгами, разжился немного деньгами...

И иногда, посиживая вечером за чаем, рассуждал, чтобы еще такое выкинуть и отчебучить, чтоб произвести фурор?.. Но ничего более оригинального придумать не мог. Да и что можно уже придумать после славного выхода на сцену ЦДЛа? Конечно - ничего.

Перестройка к этому времени как раз вошла в полную силу, в самый раж... Рвала на части и метала все вокруг: и судьбы, и самих людей... И скоро жизни нашей, беспечной, - пришел конец. Всех, кто не студент повыгоняли из общежития... И хороших, и плохих... А плохих у нас не было... Все разъехались, кто куда... Выпали в открытый космос, рассеялись в пространстве...

А Илья Гребенкин в Казахстан направился, к Байконуру поближе... Там хорошо.

ТЕЛЕФОННЫЕ РОМАНЫ

Хорошая штука телефон. Связь с миром. В общежитии у нас на каждом этаже висел. Быстро, удобно! Захотел позвонить знакомым или друзьям, набираешь номер - и ты уже на связи! Ну и говоришь, что в голову взбредет: "Как дела? Как погода?" - и все такое прочее... Всегда есть о чем поговорить-то... Или, допустим, девушке какой-нибудь, вдруг она твоей возлюбленной станет.

Встретил где-нибудь девушку, воспылал к ней и телефончик взял. При встрече, может быть, еще бы и постеснялся признаться, если трезвый, а пьяному - нельзя, неудобно, еще подумает что-нибудь не то... Скажет: "В первый вечер пришел, а уже - пьяный, нажрался..." А по телефону можно это дело ловко обтяпать. Может, ты застенчивый от природы, еще храбрости не поднабрался. Вот и звонишь ей по телефону, подыскиваешь хорошие слова, сыплешь ими: "Я ж тебя люблю... без ума люблю... об тебе одной думку думаю." А девушка слушает и млеет. Млеет и плывет от счастья. Вот и началась любовь! Произошел, так сказать, солнечный удар. А все - телефон помог. А так еще неизвестно когда бы признался, а по телефону - сразу все выложил. Дело - сделано.