Рассказы о литературном институте

Ну, делать нечего, стали сдавать… Тут скоро и выяснилось, что, увы, никто эту каменную стену в лице марксистско-ленинского профессора прошибить не может. И никакая халява не помогает, даже сама Халява Халиловна не в силах.

Пошел такой разнос-раздолбай, хоть святых выноси! Рвет он и мечет, этот профессор из ВПШ, живого места от ребят норовит не оставить, чистый Освенцим устроил! Куда ребятам-несмышленышам деваться?

Кто-то eщe хочет спастись, кричит изо всех сил:

— Пролетарии всех стран соединяйтесь!

Ничего умнее в этот момент в голову не приходит. Другой подвывает:

— Ленин и партия — близнецы-братья! — Да никакого толку.

А профессор марксистских мокрых дел не унимается, уничижает всячески, ест по-живому, крови жаждет.

— Не дышатъ перегаром, недоумки! Кто против советской власти? Есть такие? — И пальцем тычет, чтоб выяснить. А кто против советской власти? Никто не против. Дураков-то нет.

Короче, получили все по заслугам, по «неуду», по позорному, и были выпровожденны, горемычные, вон… А не будь дураком, на халяву надейся, а сам не плошай! Что-что, а уж историю родной партии знать надо.

Выбрались они на свежий воздух, хлебнули живого кислорода, и на радостях, что хоть сами-то живые остались, двинули в Столешников переулок, в недалекий кабачок по прозванию «Яма», по кружке пивка садануть, а то и по две… Пока молодые да неженатые. Жизнь продолжается! Кто им может запретить? Да никто! Даже все марксистско-ленинские профессора вместе взятые.

Вот как раньше в Литинституте жили… Смешно вспоминать. А что касается халявы, то она, конечно, случалась иногда, но, по большому счету, была она мизерной, глупой, незначительной… А вот если бы можно было жизнь на халяву прожить, проскакать, и чтоб молодость и здоровье не потратить, да на второй круг развернуться. Вот это бы, наверное, была действительно халява. Только так не бывает.

И не надо.

ЦАРЬ

Был у меня хороший приятель Андрей. Из тех краев и земель приехал, где все само родится, и садить не надо. И таланты — тоже. На поэзии учился. Любил страшно выпить, везде со мной ходил… Все ждал, когда я выпивку куплю. А как выпьет, так зарумянится весь… и все спрашивал, выпимши:

— Ш-шурик, а правда, что я на царя похож, на Николая Второго? — он заикался немного и очки носил.

— Ну, — говорю, — только ты в очках.

— А-ага, — спохватится он и быстро очечки снимет, чтоб сходство нагляднее было, поглядит на себя в зеркало — и ко мне, чтоб я оценил: Как, похож?

— Ну, — говорю, — может, и похож… Вон и борода у тебя есть, и усы ты подкрутил, вроде, похоже…

А борода у него правда была. Не буду утверждать, что как у Николая II, но — была. Он в ней пять лет ходил и ни разу не сбрил. Это ж сколько терпения надо! Ну, борода, она у многих есть, у меня тоже была, но это не значит, что я на кого-то похож, тем более на царя.

Так и разглядываю его, что поделаешь, раз товарищ просит… А глаза у него были чуть близко посажены к переносице, без очков-то сильно заметно… А еще вроде как косинка легкая есть… «Да, — думаю, — однако, не очень-то ты на него похож». Потом на уши его погляжу… А на ушах-то у него — еще волосы, шерсть пучками растет! Вот тебе и Николай II! Не дай Бог нам такого царя!

Не то чтобы он мне совсем близкий человек был, — жил по большому счету своей скрытной жизнью, был сильно себе на уме, — но заходил часто, раз по десять на дню. А как выпьет, опять очки снимет:

— Ну что, Ш-шурик, похож я на царя?

— Похож, похож, — говорю, чтоб не обидеть. — Ты уж лучше Новиковым будь, который в девятнадцатом веке жил, масоном.

Он хмыкнет:

— Ладно… — говорит, — буду тогда Новиковым, масоном. Масоном — тоже хорошо.

А лучше всего, конечно, быть самим собой. Он знаменитое стихотворение написал: «Купание полиэтилена». О том, как полиэтилен — язык вывихнешь пока выговорить — после мытья сохнет на веревке, сверкает и шелестит на ветру… Авангардное.

Вообще-то у меня приятелей и дружков в Литинституте много было, если про всех написать, никакой бумаги не хватит.

ВОЛОДЯ — СЫН ПИСАТЕЛЯ

В Планерном мы с ним первый раз пересеклись и сразу стали отношения выяснять: он за мной бежал и палкой мне в спину тыкал, а я от него убежать пытался… Так и не смог убежать…

А в Планерном хорошая спортивная база была, наше начальство ее на зиму арендовало, и нас, студентов, возили туда на выходные физкультурой позаниматься — на лыжах побегать, короче, подышать свежим воздухом и здоровья поднабраться. И еще — обеды там были бесплатные, бери талон и иди питайся, вкусно и сытно. Даже иногда можно было исхитриться и на два талона пообедать, смотря, сколько в тебя влезет.