Рассказы о лорде Питере

— Во всяком случае это были первоклассные гонки, — в знак примирения мистер Уолтерс протянул руку растерянному мистеру Симпкинсу, — за такое и штраф заплатить не жалко. На днях мы должны провести ответный матч.

На следующий день рано утром на борт трансатлантического лайнера «Волукрия» поднялся неприметный человечек. У трапа с ним столкнулись двое мужчин. Тот, что помоложе, нес небольшую сумку. Он повернулся, чтобы извиниться, и оживился, узнав пассажира.

— Да никак это мистер Стори! — закричал он. — Куда вы направляетесь? Я вас сто лет не видел.

— Боюсь, — сказал Филипп Стори, — не имею чести...

— Да бросьте! — засмеялся его собеседник. — Я вас везде узнаю по этому шраму. Едете в Штаты?

— Да, да, — ответил Стори, видя, что его шумный знакомый привлекает всеобщее внимание. — Извините. Лорд Питер Уимзи, не так ли? Верно. Еду туда к жене.

— Ну, как она? — спросил Уимзи, ведя своего попутчика в бар и садясь за стол. — Уехала на прошлой неделе, да? Я читал в газетах.

— Да. Вот недавно получил телеграмму, что ждет меня. Отдохнем на... озерах. Летом там просто замечательно.

— Получили телеграмму, да? И вот мы плывем вместе. Как странно иногда получается, не правда ли? Я тоже только что получил приказ отплыть. Ловить преступников, знаете ли, — мое хобби.

— В самом деле? — мистер Стори облизнул пересохшие губы.

— О да. Вот инспектор-детектив Паркер из Скотланд Ярда, мой большой друг. Да. Очень неприятная история, масса хлопот и все такое. Сумка, которая должна была мирно покоиться в камере хранения Паддингтона, объявляется в Итон Соконе. С какой стати, а?

Он с такой силой бросил сумку на стол, что замок от удара открылся.

Стори с пронзительным визгом вскочил на ноги, пытаясь прикрыть руками ее содержимое.

— Откуда это у вас? — завизжал он. — Итон Сокон? Это... Я никогда...

— Это — моя сумка, — спокойно сказал Уимзи. Его несчастный сосед плюхнулся на стул, понимая, что выдал себя.

— Здесь несколько украшений моей матери. А вы что думали?

Детектив Паркер мягко тронул своего подопечного за плечо.

— Можете не отвечать, — сказал он. — Я арестовываю вас, Филипп Стори, по обвинению в убийстве вашей собственной жены. Отныне все, что вы скажете, может быть обращено против вас.

СТРАННЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ (перевод А. Кабалкина)

Боже милостивый! — произнес его светлость. — Так это моя работа?

— Все улики указывают именно на это, — откликнулась его супруга.

— Что ж, могу лишь сказать, что еще ни разу не видел, чтобы столь убедительные улики давали настолько невразумительный результат.

Кормилица приняла это замечание на свой счет.

— Очень красивый мальчик! — сказала она с упреком в голосе.

— Гм, — сказал Питер и поправил очки. — Что ж, вы — надежный свидетель. Дайте-ка его мне.

Кормилица нехотя подчинилась. Однако она с облегчением увидела, что этот далеко не образованный родитель подхватил младенца с несомненной ловкостью; впрочем, от дядюшки многочисленных племянников трудно было ожидать иного. Лорд Питер осторожно примостился на краешке кровати.

— Итак, вы считаете, что он соответствует принятым стандартам? — осведомился он с тревогой в голосе. — Конечно, в вашем мастерстве не приходится сомневаться, однако когда над изделием трудится не один человек, то могут возникнуть сомнения.

— Думаю, в самый раз, — сонно ответила Хэриет.

— Вот и славно. — Он резко обернулся к кормилице. — Ладно, оставляем его себе. Унесите и велите прислать счет на мое имя. Он станет забавным дополнением к вам, Хэриет; однако он ни за что на свете не сумеет вас заменить. — Голос его слегка дрожал, поскольку за последние сутки ему пришлось поволноваться сильнее, чем когда-либо в жизни.

Доктор, возившийся в соседней комнате, услыхал обрывок последней фразы.

— Об этом никто и не мечтает, невежа! — радостно провозгласил он, входя. — Теперь, насмотревшись вдоволь, вы можете побегать и поиграть на свежем воздухе. — Он решительно подтолкнул папашу к двери. — Отправляйтесь в постель, — благожелательно напутствовал он его. — На вас нет лица.

— Со мной все в прядке, — возразил Питер. — Я ведь ничего не делал. И скажите этим своим сестрам, — он воинственно указал пальцем на соседнюю комнату, — что если мне понадобится взять моего сына на руки, то я так и поступлю. Если его матери захочется его поцеловать, она не преминет это сделать. В моем доме вашей дьявольской гигиене не будет места.

— Сколько угодно, — отвечал доктор, — как вам заблагорассудится. Спокойствие прежде всего. Я и сам не против парочки-другой полезных микробов. Иначе откуда взяться сопротивляемости? Нет, благодарю, я не стану пить. Меня ждет следующая пациентка, и запах спиртного не вызовет у нее доверия.

— Следующая?... — ошеломленно переспросил Питер.

— Роженица в больнице. Вы — далеко не единственная рыбешка в океане. Каждую минуту рождается по новому человеку.

— Боже! Ну и жизнь!

Они спустились по широкой извилистой лестнице. Лакей в холле широко зевал на своем посту.