Рассказы о Москве и москвичах во все времена

Леонид Репин РАССКАЗЫ О МОСКВЕ И МОСКВИЧАХ ВО ВСЕ ВРЕМЕНА

Как без дыхания Москвы

России духа не постигнуть —

Так и без выдоха России

Москва дышать не сможет.

Автор

По ней прошли полки Дмитрия Донского

Где же еще искать самую старую улицу Москвы, как не в Кремле? Потому что Кремль и есть прародина Москвы, с него — с высокого холма над рекой и начинался когда-то наш древний град. Однако вовсе не просто отыскать в Кремле первую улицу: столько раз горел он за свои века, разрушался, строился и перестраивался… Улиц как таковых здесь уже не осталось — одни названия во времени выжили, но места, где они пролегали, сохранились и узнаются.

Вот — Боровицкая улица: вполне может считаться одной из самых древних в Москве. В XIV веке там, где сейчас возвышается Боровицкая башня, стояла рубленая церковь Иоанна Предтечи, что на бору — древние сосны гудели тогда на московском ветру. Потом на ее месте поставили каменный храм, он сгорел — и новая церковь выросла здесь. Только в 1847 году ее разобрали, Боровицкая улица и шла от той церкви вверх по холму, спускалась к реке мимо нынешней Оружейной палаты и Большого Кремлевского дворца, появившегося в 1849 году, — поднималась на самую вершину холма, к Ивановской площади. Поначалу Боровицкий холм был очень крут, а потом, когда дворец начали строить, земли сюда натаскали и склон пологим сделали.

Кто здесь живал, на этой крутой, словно бы вздыбившейся московской улице? А сам Иван Данилович Калита. Весь его двор размещался здесь — рубленые хоромы со множеством всяких строений хозяйственных. На месте Оружейной палаты стояли дома московских мастеров и до середины XIX века размещался царский Конюшенный двор. Сама Ивановская площадь осталась и по сию пору площадью. Назвали-то ее по колокольне Ивана Великого, хотя она и лежит чуть в стороне от колокольни.

Достоверно известно: появилась Ивановская площадь в первой половине XIV века. Иван Калита в этом месте, неподалеку от самых первых кремлевских церквей Михаила Архангела и Ивана Лествичника, повелел поставить ханский и боярские дворы, а с другой стороны — над обрывом к Москве-реке приказал поставить двор Андрея Ивановича, сына своего. Позже ханский двор разобрали, решив, видимо, что не место ему в Кремле, и вырос здесь Чудов монастырь, а двор Андрея унаследовал сын его Владимир. Тот самый Владимир, внук Калиты, который прославился в Куликовской битве, его стали почитать как великого ратоборца и называли Владимиром Храбрым.

Именно с Ивановской площади выходили в поход на Куликово поле полки Дмитрия Донского.

^{Колокольня «Иван Великий». Литография из собрания И. Х. Дациаро}

Несметные толпы прошли в веках по мощенной деревянным брусом Ивановской площади — как листья опавшие, пронесенные ничего и никого не щадящими ветрами времени. Строились здесь площади, дворцы, терема, хоромы, а потом сносились либо сгорали в нещадных пожарах или в войну разрушались. Одно время обросла площадь приказами и стала средоточием главных государственных дел во всей России. Тут стоял Посольский приказ — Рейтарский, а когда Украина с Россией воссоединились, появился Малороссийский приказ, тут же — Стрелецкий, да и другие всякие. Самым оживленным местом в Москве стала Ивановская площадь, всегда здесь толковище толпилось, всегда здесь под открытым небом дела вершились. Нет-нет да и выходили на крыльцо какого-либо приказа подьячие, распускали длинные свитки и оповещали народ о всяких решениях. Отсюда и повелась наша знаменитая поговорка: «Орать на всю Ивановскую».

Тут же и назидательные действа творились: били кнутами, лупили батогами виновных по приказным делам на «козле» или у столба. Так что культурная жизнь здесь в свое время вовсю бурлила. И чего только на Ивановской не случалось… Вот история, совсем забытая. В конце апреля 1695 года испросил один мужик, чье имя не сохранилось, у главы Стрелецкого приказа боярина Троекурова разрешения на глазах у всех полететь с Ивановской площади. Боярин вышел и стоит на крыльце со товарищи. А мужик приладил слюдяные крылья и, перекрестившись, стал меха надувать. Да только напрасно: не удалось ему полететь, за что содрали с него рубаху, отделали батогами и вдобавок велели продать все имущество. А нечего безответственные заявления делать: сначала надо было провести полетные испытания.