Рассказы о Шерлоке Холмсе. Король страха

Он не раз упоминал это дело раньше, но вскользь, не вдаваясь в подробности.

– Я был бы вам очень признателен, если бы вы рассказали мне об этом деле.

– А как же уборка?! – насмешливо воскликнул мой друг. – Ватсон, вы с вашей страстью к чистоте этого не перенесете. Но я буду рад, если история эта попадет в ваши анналы, поскольку есть в ней определенные детали, которые выделяют ее среди криминальных дел Англии, да, пожалуй что, и любой другой страны. Рассказ о моих скромных достижениях будет не полон, если не упомянуть об этом исключительном деле.

Возможно, вы помните историю о «Глории Скотт» и о бедном судье, разговор с которым впервые заставил меня задуматься о карьере сыщика. Сейчас же я достаточно известен: простые люди и официальные лица обращаются именно ко мне, когда заходят в тупик. Даже тогда, когда мы с вами только познакомились, во времена, которые вы описали в своем «Этюде в багровых тонах», мое положение было уже достаточно прочным, хотя и не очень-то прибыльным. Но вы представить себе не можете, как тяжело мне было поначалу и как долго пришлось ждать признания.

Когда я только приехал в Лондон, я снимал комнаты на Монтегю-стрит, прямо за углом Британского музея, и там проводил свое свободное время, – а его у меня было хоть отбавляй, – изучая научные дисциплины, которые могли пригодиться в моей работе. Время от времени мне в руки попадали дела; в основном ко мне обращались по рекомендации моих старых товарищей по университету, ведь в последние годы учебы я и мои методы сделались главным предметом разговоров среди студентов. И вот третьим из этих дел и было дело об обряде семейства Масгрейвов. Интерес, вызванный этой историей, а также последствия, которые она имела, и привели меня к тому положению, которое я занимаю сейчас.

Мы с Реджинальдом Масгрейвом учились в одном университете и даже были немного знакомы. Студенты старших курсов его недолюбливали, но мне кажется, что то, что казалось высокомерием, на самом деле являлось лишь попыткой скрыть врожденную робость. По виду это был стопроцентный аристократ: нос с горбинкой, большие глаза, худоба, вальяжные, но изысканные манеры. Он был потомком одного из древнейших родов королевства, хоть и младшей его ветви. Где-то в шестнадцатом веке она отделилась от Масгрейвов, живущих на севере, и обосновалась в Западном Сассексе, в поместье Херлстоун, которое, возможно, является самым старым обитаемым замком графства. Моему знакомому передалось что-то от этого старинного здания. Каждый раз, когда я видел бледное напряженное лицо Реджинальда Масгрейва и его горделивую осанку, мне в голову приходили мысли о серых аркадах, стрельчатых окнах со стойками и благородных средневековых развалинах. Пару раз нам случалось беседовать, и, насколько я помню, Масгрейва очень интересовали мои методы наблюдения и построения умозаключений.

Четыре года я о нем ничего не слышал, пока однажды утром он не вошел в мою комнату на Монтегю-стрит. Масгрейв мало изменился, на нем был модный костюм (он всегда одевался, как денди), и вел себя Реджинальд по обыкновению сдержанно и благородно.

«Как ваши дела, Масгрейв?» – спросил я после того, как мы сердечно пожали друг другу руки. «Вы, возможно, слышали о смерти моего бедного отца, – вздохнул Масгрейв. – Он скончался два года назад, и управление поместьем Херлстоун, естественно, легло на мои плечи. К тому же я депутат от своего округа, так что жизнь у меня довольно напряженная. А вы, Холмс, я вижу, нашли применение своим способностям, которые так удивляли меня еще в университете». – «Да, – сказал я. – Я зарабатываю на жизнь головой». – «Рад слышать это, поскольку именно сейчас мне очень нужна ваша помощь. В Херлстоуне произошли весьма странные события, и полиция не в силах разобраться, что к чему. Все это действительно загадка».

Можете представить себе мое состояние, когда я услышал это, Ватсон. Ведь это был тот самый шанс применить свои аналитические способности, которого я ждал все эти месяцы вынужденного бездействия. В глубине души я верил в то, что смогу добиться успеха там, где другие потерпели неудачу. Теперь у меня появлялась возможность проверить свои силы.

«Расскажите же скорее, что произошло!» – вскричал я.

Реджинальд Масгрейв сел напротив меня и закурил предложенную мною сигарету.

«Хочу вам сказать, – начал он, – что, хоть я и холостяк, в Херлстоуне мне приходится держать большой штат слуг, потому что здание это старое и в приличном виде поддерживать его нелегко. К тому же у меня есть заповедник, и в сезон охоты на фазанов ко мне съезжается много людей, им тоже нужны слуги. Всего в доме живут восемь горничных, повар, дворецкий, два лакея и мальчик-слуга. Для сада и конюшен, разумеется, я держу отдельный штат.