Читаем Рассказы о жизни московских зданий и их обитателей полностью

Он много писал, печатался «и стал теперь в президиумы вхож». Как запоздалый жидкий дождичек, что без пользы льется на раскаленную солнцем землю, посыпались на Смелякова ордена и прочие государственные отметины за стихи-«паровозы», так называли стихотворения, исполненные высокого идеологического пафоса (по меткому выражению Ильи Фаликова, творческое наследие Смелякова и есть во многом кладбище этих «паровозов»). Хотя само стихотворение «Кладбище паровозов» очень здорово написано, в нем словно отражение смеляковского поколения:

Кладбище паровозов.

Ржавые корпуса.

Трубы полны забвенья,

свинчены голоса.

Словно распад сознанья —

полосы и круги.

Грозные топки смерти.

Мертвые рычаги.

Градусники разбиты:

цифирки да стекло —

мертвым не нужно мерить,

есть ли у них тепло.

Мертвым не нужно зренья —

выкрошены глаза.

Время вам подарило

вечные тормоза. (…)

За сборник «День России» (1967) Смелякову дали Госпремию СССР. Пил он по-прежнему много, даже еще больше. Язык у него развязывался, делая его еще более искренним и бескомпромиссным в оценках. Не всем это было приятно слышать. Как-то он, находясь в своем привычном состоянии, спросил Виктора Ардова: «Не понимаю, о чем с тобой может разговаривать Ахматова?» Ардов нашелся: «А как ты вообще можешь понимать, о чем говорят интеллигентные люди?»

Смеляков помогал молодым, в частности в журнале «Юность» в 1965 году напечатали поэму «Братская ГЭС» Евтушенко, предварявшуюся словами: «Под редакцией Ярослава Смелякова». Автор поэмы утверждал, что «редактура происходила в атмосфере сплошного смеляковского мата». Без мата Смеляков не мог и в этом смысле дал бы фору любому биндюжнику или грузчику. Его сосед по дому Николай Старшинов рассказывал такой случай. Как-то в квартире Смелякова шел долгий ремонт, маляры-штукатуры потрудились на славу. Вдруг в одно прекрасное утро Смеляков прибегает и просит Старшинова зайти: «Посмотрите, как эти мерзавцы-маляры изуродовали мою комнату». Старшинов видит следующую картину: посреди комнаты стоят три растерявшихся маляра с лицами белее мела, который только-только размешивали. Оказывается, они наклеили в углу кусок обоев другого цвета, полагая, что раз там будет стоять шкаф, то ничего страшного, ибо все остальные обои кончились. Смеляков так обложил их (хотя они люди бывалые), что они впали в транс. Старшинов, пытаясь разрядить ситуацию, обратил внимание соседа, что в основном-то ремонт выполнен хорошо. В ответ он получил такой посыл отборного мата, что даже не смог открыть рта. Четыре дня они не разговаривали, пока Смеляков не выразил некое подобие извинения. При этом он ко всем обращался только на «вы» и не выносил, когда ему тыкали.

Умер Смеляков еще нестарым человеком, месяц не дожив до шестидесятилетия. Уходил он тяжело. Не прибавила здоровья Ярославу Васильевичу ни новая жена, ни новая квартира на Ломоносовском проспекте, ни бывшая фадеевская дача, на которой он жил в Переделкине, о чем пронзительно написал Константин Ваншенкин:

Смеляков на фадеевской даче

Пишет стих на втором этаже,

Получив ее в виде удачи

После Сашиной смерти уже.

(Так его называл лишь заглазно,

Да и то если гордости вал

Поднимал Смелякова, – а гласно

«Александр Александрович» звал)…

А наиболее пронзительные стихи самого Смелякова увидели свет уже после его смерти, в перестройку. И среди них выделяется одно – о его первом следователе:

В какой обители московской,

в довольстве сытом иль нужде

сейчас живешь ты, мой Павловский,

мой крестный из НКВД?

Ты вспомнишь ли мой вздох короткий,

мой юный жар и юный пыл,

когда меня крестом решетки

ты на Лубянке окрестил?

И помнишь ли, как птицы пели,

как день апрельский ликовал,

когда меня в своей купели

ты хладнокровно искупал?

Не вспоминается ли дома,

когда смежаешь ты глаза,

как комсомольцу молодому

влепил бубнового туза?

Не от безделья, не от скуки

хочу поведать не спеша,

что у меня остались руки

и та же детская душа.

И что, пройдя сквозь эти сроки,

еще не слабнет голос мой,

Перейти на страницу:

Все книги серии История Москвы с Александром Васькиным

Путешествие по пушкинской Москве
Путешествие по пушкинской Москве

Хотели бы вы побывать в Москве пушкинской эпохи?Новая книга Александра Васькина позволит вам совершить это увлекательное путешествие, не выходя из дома… В Москве в 1799 году Александр Сергеевич Пушкин родился, здесь провел свое детство, а затем, после возвращения из ссылки в 1826 году, был провозглашен современниками «первым поэтом России». В Москве жили его родители, любимые женщины, друзья и почитатели таланта, недруги и гонители. Покровка и Огородная слобода, Кремль и Тверская, Знаменка и Мясницкая, Арбат и Волхонка – все это пушкинская Москва. Какой ее запомнил великий русский поэт? Что за стихи посвящал Москве и москвичам? Что стало с пушкинскими адресами, какие из них сохранились до нашего времени, а каких и след простыл? Где жил и творил поэт в Первопрестольной, с кем встречался, к кому ходил в гости? Каковы были его гастрономические пристрастия? Почему женитьба Пушкина на Наталье Гончаровой не случилась в 1830 году, а произошла в Москве годом позже? Что заставило поэта переехать в Петербург? Богатым ли человеком был Пушкин? Ответы на многие интересные вопросы вы найдете в этой удивительной книге-путеводителе, книге-экскурсии, которая является продолжением популярной серии «История Москвы с Александром Васькиным».

Александр Анатольевич Васькин

Культурология / Учебная и научная литература / Образование и наука
Рассказы о жизни московских зданий и их обитателей
Рассказы о жизни московских зданий и их обитателей

В Москве более ста тысяч домов - высоких и малоэтажных, кирпичных и панельных, старых и новых. Но есть среди них такие, что не подпадают ни под какую статистику - это дома с изюминкой, с необычной историей, много лет хранящей имена известных жителей и подробности случившихся знаменательных событий и происшествий. Вот об этих-то зданиях и рассказывает новая книга писателя и историка Москвы Александра Васькина. Читатели встретятся на страницах книги с Антоном Чеховым и Константином Станиславским, Борисом Пастернаком и Алексеем Щусевым, Николаем I и Екатериной Фурцевой, Анри Матиссом и Анатолием Зверевым, Сергеем Прокофьевым и Эльдаром Рязановым, а также многими другими знакомыми персонажами.Александра Васькина не зря называют Владимиром Гиляровским нашего времени и продолжателем славных традиций Михаила Пыляева и Петра Сытина. Автор более тридцати книг, в своих произведениях он не просто обаятельно и интересно рассказывает о старой Москве, но и погружает нас в глубины отечественной культуры, истории и литературы. Порою его книги читаются как остросюжетные детективы - настолько неожиданными становятся для читателя сообщаемые автором те или иные исторические факты. За какую бы эпоху не брался Александр Васькин - будь то Москва Ивана Грозного, или Александра Пушкина, или Алексея Щусева - всегда помимо тщательного раскрытия сюжета, мы имеем редкую возможность прикоснуться к деталям повседневной московской жизни, вдохнуть очаровательную атмосферу былого. Ну и конечно не обходится без бережно собранных автором легенд и преданий, которыми так богата история Первопрестольной. Книги Александра Васькина по достоинству оценены читателями и знатоками, о чем свидетельствует присужденные автору награды - Горьковская литературная премия, премия «Сорок Сороков» за лучшую книгу о Москве, диплом премии «Просветитель», конкурсов «Лучшие книги года», «Моя малая родина» и многих других.

Александр Анатольевич Васькин

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Теория культуры
Теория культуры

Учебное пособие создано коллективом высококвалифицированных специалистов кафедры теории и истории культуры Санкт–Петербургского государственного университета культуры и искусств. В нем изложены теоретические представления о культуре, ее сущности, становлении и развитии, особенностях и методах изучения. В книге также рассматриваются такие вопросы, как преемственность и новаторство в культуре, культура повседневности, семиотика культуры и межкультурных коммуникаций. Большое место в издании уделено специфике современной, в том числе постмодернистской, культуры, векторам дальнейшего развития культурологии.Учебное пособие полностью соответствует Государственному образовательному стандарту по предмету «Теория культуры» и предназначено для студентов, обучающихся по направлению «Культурология», и преподавателей культурологических дисциплин. Написанное ярко и доходчиво, оно будет интересно также историкам, философам, искусствоведам и всем тем, кого привлекают проблемы развития культуры.

Коллектив Авторов , Ксения Вячеславовна Резникова , Наталья Петровна Копцева

Культурология / Детская образовательная литература / Книги Для Детей / Образование и наука