Рассказы об армии

По скорости, с какой я схватил его за ремень, он понял, что шутки кончились.

- Дневальный! Команду!

Дневальный заорал, как, наверное, никогда в жизни. Дежурный, когда я его отпустил, бегом пробежал в одну половину казармы, где спали солдаты первого года службы и с криком начал поднимать молодёжь. Я направился в другую часть. Открываю дверь и вижу только несколько неторопливо поднимающихся тел.

- Команда "Подъём" была?

- Ну и что? - с ближайшей кровати из-под одеяла показывается заспанная физиономия, - Сверхсрочник! Вали отсюда, не мешай дембелям ждать окончания службы.

- Между прочим, мне тоже в этом году дембель, - говоря это, подбираю с табурета свёрнутый солдатский ремень.

- Ну, вот и готовься. И вообще, пошёл ты...

Договорить дембель не успевает, потому что я за ножку кровати переворачиваю содержимое на пол.

- Вот, бля!...

Но продолжения опять не следует. Я, наотмашь, врезаю ремнём по телу, выбирающемуся из кучи барахла солдата. И он, с ловкостью обезьяны скрывается под следующей кроватью. На угрожающее движение ещё одного "дедушки" я отвечаю хлёстом по ногам. Затем переворачиваю ещё пару опустевших уже кроватей, подтаскиваю их, чтобы они забарикадировали дверь и наматываю на руку ещё один ремень. Начинаю загонять всю толпу в угол. Но и они не лыком шиты. Открыв окна, выбрасываются наружу (благо первый этаж).

- Батальон, смирно! - доносится из-за двери. Я оттягиваю кровать от двери, открываю её и сталкиваюсь с майором.

- Здравия желаю, товарищ майор! Случилось чего?

- Нет. Я просто хотел помочь тебе провести подъём первый раз.

- Нет необходимости. У нас такие послушные солдаты...

- Знаю я, какие у нас послушные! Я уже устал слушать жалобы офицеров. Там все поднялись?

- Так точно!

Несколько месяцев спустя, когда я тренировал дембелей в спортзале по их просьбе, они мне со смехом рассказывали, как они инструктируют каждый вечер дневальных.

- Мы им говорим, если на подъём прийдёт комбат, старшина или этот долбаный сверхсрочник, ори что есть силы.

15. Телепат.

Попасть на спортивные сборы в Советской Армии было примерно то, что и получить звание Героя. В то время, когда сослуживцы тянули лямку военных будней, можно было тренироваться, ходить в самоволки, и, вообще, как можно меньше надевать военную форму. К началу всяких первенств на сборы добавлялись стареющие, но ещё находящиеся в хорошей форме офицеры. Братство спортивное приобретало разношёрстность и происходило взаимообогащение не только спортивным мастерством, но и умением пошутить, подколоть.

Молчаливый капитан, всё свободное время проводящий с книжкой в руках, поглядел на меня и спросил:

- Ты слышал что-нибудь о Вольфе Мессинге?

- Конечно.

- Я вот гляжу на тебя и вижу у тебя задатки шарлатана. Слушай сюда, есть такой трюк...

Весь фокус сводился к следующему: на столе раскладывались три карты, я должен был, отвернувшись, подождать, пока кто-нибудь притронется к любой из них и потом угадать, какую тронули. Разгадка была в том, что карты раскладывались, как устроено лицо: глаза, нос. И, прежде чем отгадать, я должен был взглянуть на капитана, а он, в свою очередь, почесал бы задумчиво подсказку. Потом количество карт увеличивалось.

Вечером от нечего делать весь коллектив, как обычно, трепался на все темы. Между прочим речь зашла и о сверхъестественных способностях. После того, как все повспоминали всякие случаи из жизни и прочитанное, я небрежно заявил, что у каждого есть что-то. Просто не каждый может это проявить.

- Ну тогда ты прояви, - со смехом сказал один из присутствующих.

- Я просто так не могу. Нужно хорошо настроиться, Чтобы другие не мешали и многое другое.

- Ну, как всегда, - ответствовал один из моих товарищей, - Ляпнуть мы все можем, а как сделать, так в кусты.

- Ах, так! - вскипятился я, - Тогда вот, самый простой пример!

Я забираю карты из рук играющих, ставлю табурет на середину комнаты и объясняю присутствующим, что нужно тронуть карту, когда я отвернусь. Отворачиваюсь. И по команде участников возвращаюсь к табурету, отметив на ходу чешущийся нос капитана.

- Вот эта.

Всеобщее молчание. Все задумчиво разглядывают карту. Количество зрителей добавляется. Но, правда, мне оставлен большой сектор свободного пространства. Меня заставляют отвернуться ещё раз. Повернувшись, я замечаю, что у капитана чешется и нос, и глаз. Начинаю самый большой спектакль последнего времени. Наклоняюсь, обнюхиваю карты, провожу над ними руками и обиженно замечаю:

- Мы же договаривались, трогать только одну карту. Вот эти две были тронуты.

Всеобщее оживление, возгласы и недоверчивые лица вокруг меня.

- А больше карт можешь?

- Могу, - и я накидываю на табуретку с десяток карт.

- А теперь выйди из комнаты!