Рассказы про «Катюшу»

12 сентября 1941 года — одна из знаменательных дат в истории советской реактивной артиллерии. В этот день 2-й дивизион 5-го гвардейского минометного полка произвел залп по сосредоточению крупной группировки противника, изготовившейся к наступлению в районе деревни Хандрово близ станции Мга (Ленинградский фронт). Результат залпа оказался поистине ошеломляющим. Противник, действовавший на этом участке, видимо, впервые подал под огонь русских «катюш»… И наши фронтовики видели, как солдаты двух гитлеровских дивизий — 161-й пехотной и 12-й танковой — были буквально охвачены паникой, бросились бежать, оставив на поле боя несколько сот убитых и раненых, 17 танков и 16 орудий.

…Так было в августе — сентябре 1941 года. Конечно, спустя год — полтора залп одного дивизиона или даже целого полка уже не оказывал подобного воздействия. Гитлеровцы уже не решались атаковать плотными цепями и без достаточного огневого прикрытия, как например, под Малой Белозеркой, Диканькой или Хандрово. Противник вынужден был рассредоточиваться и окапываться…

События под Малой Белозеркой, Диканькой и Хандрово показали, какую грозную силу представляли «катюши» уже в первые дни их применения.

«Русское орудие, метающее реактивные снаряды»

Ночь. В главной канцелярии фашистского генерального штаба не стихает разноголосый треск телеграфных аппаратов. Ползут и ползут белые бумажные ленты. Они кружевами ложатся на столы, вырастают холмиками на полу, а если смотреть издали, то кажется, будто по обширному подземному убежищу, где размещается узел связи, разливается белая пена. Фашистские генералы, опережая друг друга, докладывают о продвижении своих войск в Прибалтике, Белоруссии, на Украине. Пройдет час, другой, и по берлинскому радио будет передано: «Наши армии, преодолевая упорство русских, продолжают наступление на столицу большевиков».

А Москва? Что сообщит Москва? Миллионы людей во всех частях света ждут ее обнадеживающих вестей. Но Москва, как и раньше, сурово и сдержанно говорит: «Армия и народ усиливают отпор захватчику. На всем протяжении фронта от Баренцева до Черного моря идут ожесточенные бои».

Ползут и ползут белые бумажные ленты. И вдруг с одного из участков фронта поступает зашифрованное донесение, содержание которого надолго останется секретом и раскроется лишь впоследствии, после войны:

«…Русские применили батарею с небывалым числом орудий. Снаряды фугасно-зажигательные, но необычного действия. Войска, обстрелянные русскими, свидетельствуют: огневой налет подобен урагану. Снаряды разрываются одновременно. Потери в людях значительные».

Проходит час, и примерно такие же донесения принимаются с других участков германо-советского фронта. Шифровки не залеживаются. Связисты генерального штаба передают телеграммы по назначению. В результате следует приказ: любой ценой добыть подробные сведения о новых русских батареях.

…Советские «катюши» оказались для противника такой же неожиданностью, как и наши танки Т-34, впервые примененные также в начале войны. Гитлеровцы даже не сразу поняли, что за артиллерия появилась у русских. В приказе ставки немецкого верховного командования от 14 августа 1941 года утверждалось: «Русские имеют автоматические многоствольные огнеметы… Выстрел производится электричеством. Во время выстрела образуется дым… При захвате таких орудий немедленно сообщать»… Лишь две недели спустя противник разгадал, какое в действительности новое оружие применяют русские. 28 августа в немецкие войска была направлена новая директива «Русское орудие, метающее реактивные снаряды». В этом документе уже говорилось определенно: «…войска доносят о применении русскими нового вида оружия — реактивного. Из одной установки в течение 3—5 секунд может быть произведено большое число выстрелов». И снова фашистское командование требовало «о каждом появлении этих орудий… доносить в тот же день».

Началась подлинная охота противника за советскими «катюшами». О том, какие приказы были изданы при этом гитлеровцами, какие методы разведки они применяли, рассказывается в главе «Тайна маяка». Здесь мы заметим, что появление советских «катюш» вызвало среди немецких солдат немало различных толков.

В августе — октябре 1941 года гитлеровская пропаганда изо дня в день твердила: