Рассказы (СИ)

-Идите. И мой вам совет - слушайтесь главу миссии. Поменьше патриотизма и побольше практицизма.

Александр ничего не ответил, только отдал честь и стремительным шагом вышел из кабинета. В его душе точно что-то надломилось. Механически отдав честь адьютанту он вы шел на улицу и немигающе долго смотрел вдаль. Он не мог понять, как можно, даже с учетом крайней необходимости, раздаривать земли России. Даже большевики, после Брестского мира, сумели вернуть утраченное, а силы Белой России ради возвращения в Москву и Петербург, готовы расстаться с тысячами квадратных верст земли, ставшей для десятков поколений людей Россией.

Он представил, как в Смоленске или Воронеже исчезли надписи на русском языке, а вместо них замерцали польские, как чудная русская речь уступила место польскому гонору, и ему стало настолько погано на душе, что он громко, со злостью выругаося. Проходившие мимо две барышни с испугом отшатнулись, а он, запустил в них еще одну тираду, и даже не устыдился сделанному. Вскочив на коня, Александр пришпорил его и помчался в часть. Чувство долга все еще имело над ним власть.

Дорога в Польшу заняла не менее двух недель. А в самой Польше, равно как и на Украине, Александр видел выжженые дотла деревни, не пустеющие виселицы с телами крестьян и рабочих, женщин и детей, пьяные ватаги польских гусаров и солдат, которые задорно и вызывающе улюлюкали им вслед. В былые времена Александр непременно вызвал бы этих ублюдков на дуэль, но сейчас, надломленный душой, он равнодушно продолжал путь.

До Варшавы оставалось не более 20 километров, когда их остановил польский разъезд.

-А, пся крев, попались, москали! - радостно ощерился поручик, осаживая коня.

-В чем дело? - разко спросил Александр по польски. - Мы едем по важному делу, военная миссия командующего войсками Юга России.

-О, да ты поляк! - удивился поручик. -А чего москальскую одежду одел?

-Я - русский! А по польски говорю, потому что с детства жил среди поляков.

-Значит, все-таки поляк. Не может русская сволочь так ххорошо говорить на нашем языке.

И тут же Александр схватил руку помощника, который потянул из кобуры пистолет.

-Не стоит, Николай Павлович, нас двое, а их тут не менее двадцати будет. А у нас миссия.

-Будь она проклята, эта миссия, - заворчал помощник, но руку опустил.

-Так то оно лучше, - осклабился поручик и потребовал сдать оружие.

-А в чем дело? Я же сказал, что мы едем с важной...

-А мне плевать на вашу миссию. - прервал его поручик. -У меня свой приказ - ловить москальскую сволочь и отправлять в контрразведку.

Александр оглянулся, но вокруг, куда не взгляни, повсюду смотрели на него рыла винтовок.

-Делать нечего, Николай Павлович, придется подчиниться.

И с этими словами он протянул свой револьвер поручику. То же самое сделал и помощник. Поручик спрятал оружие в седельную сумку и кивнул в сторону помощника, словно подавая знак. И тут же грянул выстрел. Помощник покачнулся и упал на землю, широко раскинув руки, словно обнимая ее, такую чужую и неласковую.

-Зачем? - дико вскрикнул Александр и бросился на поручика. Но не успел он сделать и пары шагов, как в голове словно что-то взорвалось, и он провалился во тьму.

Очнулся он от того, что кто-то начал протирать его лицо холодной водой.

-Где я? - простонал он и протянул руку к болевшей голове. Нащупав повязку он невольно поморщился, и попытался разглядеть сидевшего рядом с ним человека. Было темно, и потому непонятно, день сейчас был или ночь. И от этого сидевший рядом казался и не человеком вовсе, а какой-то неведомой тенью.

-Очнулся? Это хорошо. Лежи, не двигайся, - услышал он в ответ.

-Где мы? - снова спросил Александр.

-Мы, господин офицер, в контрразведке поляческой.

-Чёрт, - с трудом проговорил Александр. -Что они, совсем с ума посходили?

-Да нет, ума у них много. Они нынче великую Польшу создают. А тама для русских местов не предусмотрено.

-А ты как сюда попал? - спросил Александр.

-Я-то? А обыкновенно. Как люди в плен попадают. Ранило, лошадь убило, до своих не успел вовремя добраться.

-Красный. что ли?

-А какой же ишо? Конешно красный.

Александр замолчал. Даже в кошмарном сне не могло бы ему присниться, что он будет сидеть в тюрьме польской контрразведки вместе с красным. От этого даже голова перестала болеть. И как быть теперь? Не замечать ничего и никого? Отвернуться и сделать вид, что не ровня ему этот красный?

-Странно тебе, господин штабс-капитан? - догадливо спросил красный.

-Странно, - согласился Александр. -А звать-то тебя как?

-Волков я. Комиссар кавалерийского полка.

-А я Александр. Комаровский. Это ты меня перевязал?

-Я. Ну так что с того?

-Как это что? Разве мы не враги с тобой? Врага жалеть не должно.

-Дурак ты, хоша и офицер. Раненого не моги убивать. В плен взять - пожалуйста, а убивать не положено. Ты, видать, наслушался у себя там сказок. Мол, кровушку по утрам пьем, да человеками закусываем.

-А разве не так? Не ваша ли власть офицеров пачками расстреливала?

-Было и такое. Вот только это от несознательности многих пошло. Да и сами офицеры в царское время вдоволь над нами покуражились, или я не прав?

Оба замолчали.