Рассказы словенских писателей

Теперь я понимаю, что такое жизнь и что такое смерть! Всякий раз, когда я поворачиваюсь и открываю глаза, — тьфу, ну вот опять, я же этого больше делать не могу, как, впрочем, и спать, — я убеждаюсь только в одном: конца нет, нет конца…

Андрей Блатник Рассказы из сборника «Ты ведь понимаешь?» © Перевод Надежда Старикова

Было?

Ничего не помню. Вечером мы куда-то пошли с одноклассницами, потом еще куда-то, не помню куда, а потом пришли эти ребята. Ну, мы немного подурачились, так, ничего особенного. Купили выпивки, но что пила, не помню. Помню, мы с ним разговаривали в закутке у туалета. Помню, как оба махнули рукой на прощанье — он своим, я своим. Помню, что он завел двигатель, дал мне шлем. Свой. Шлем был мне велик, но хорошо пахнул. Другие пахли мальчишками, а этот иначе. По-взрослому. Одноклассницы спрашивали потом, ты что, напилась? Он был нежным? Мама его видела? Он оставил телефон? Не помню. Ничего не помню, только этот запах шлема.

Я ушла,

Потому что не смогла спать. Знаю, я должна была оставить тебе сообщение. Знаю, неприлично так уходить, после того как девушку повели ужинать — на самом деле, ее уже три месяца водят ужинать, — и потом после почти сотни этих ужинов она, наконец, говорит, что сегодня готова зайти к тебе выпить рюмку на сон грядущий. Знаю, нелегко просыпаться утром — а постель пуста, накануне вечером ты был убежден, что утром она не будет пуста, в квартире никого нет, а ты-то думал, что теперь так не будет. Но я должна была уйти, понимаешь, я не могла спать!

Ну, как это все объяснить? Написать, что был хороший вечер? Ты и сам это знаешь. Я всегда так говорю. Он каждый раз такой. Написать, что я не смогла остаться? Ты и сам понял. Ясно же, раз меня нет. Все эти ужины — знаешь, чаще всего есть мне не особенно хотелось. Хорошо было потом, когда всё уже унесли, а мы сидели и болтали. Мне понравилось, как ты медленно покачал головой, когда я сказала, что сегодня плачý я. Знаешь, я могла бы платить каждый раз, так меня восхитило это неторопливое движение. По твоим волосам пробегала волна.

Да, понимаю, сколько можно ужинать, пришло время для другого. Вот почему я сказала, если хочешь, пойдем к тебе. Но как только мы ступили на порог, я поняла, что не смогу. Все эти предметы в твоей квартире! Для меня здесь не было места. Во время ужина все было проще — не так интимно. А тут — не знаю, лучше, наверно, было бы пойти в гостиницу, там, возможно, все было бы по-другому. Как в ресторане: пришел и ушел. А тут был твой дом. Все эти безделушки на стенах, которые вы с женой привозили из путешествий. И еще ты показал мне детскую. Вот это была ошибка, сам понимаешь. Знаю, что оба ребенка у тебя уже взрослые и живут отдельно. Но комната их ждет. Они могут вернуться в любой момент. И что я тогда буду делать?

Мне стало тяжело, когда ты заплакал. Я бы с радостью тебя утешила, но не могла. Да, знаю, что ты меня любишь. И я тебя. И мне очень жаль, потому что ты — порядочный человек. Другие не постелили бы мне в гостиной. Но я и правда не могла. Не могла спать. Слишком много вещей. Книги, которые определенно не были твоими. Музыка, которую ты не слушаешь. Это для меня чересчур, прости.

И еще я думаю, ходить с тобой ужинать я больше не смогу, по крайней мере, некоторое время. А чем нам еще заняться? Ты не обижаешься? Ты ведь понимаешь?

Как сортировать мусор

Странно просыпаться в незнакомой квартире. Вглядываешься в женщину, лежащую рядом. Как ты сюда попал? Не мог же прямо в поезде ее подцепить. Она еще, кажется, Коэльо читала. Оказывается, мог. Ты сейчас у нее. Она спит. Прислушиваешься: дышит. Ужасно, если бы не дышала. Кому тогда звонить? Как объяснить? А так все в порядке. На полу остатки вчерашнего ужина, закуска, выпивка. Надо убрать, сделать что-то полезное, тебе ведь было хорошо ночью, говорили вы немного, все произошло без слов. Но территория незнакомая. Как сортировать отходы? Раньше о чужих квартирах ты мог судить по книгам и пластинкам. Куда бы ни пришел — быстро пробегал взглядом по шкафам. И все становилось ясно. Теперь осмотр ничего не дает — книги и музыка везде одинаковые. Теперь все дело в мусоре. Куда выбрасывать бумагу, куда стекло, куда органические отходы? Начинаешь искать, заглядываешь под раковину — ведро только одно. Без вариантов. Тихо надеваешь ботинки.

Крах

Каких только не случается историй. Вот одна из них. У тебя есть жена, дети, работа, машина, есть дом в пригороде. Похоже, ты и умрешь счастливым, твои дети будут плакать на похоронах и даже соседям будет жаль, что тебя больше нет. Однажды вечером, когда угасают последние лучи света, ты едешь домой, едешь не быстрее, чем обычно, и вдруг раздается хлопок, потом удар. Ты ничего не видел, только тупой удар о машину. Тормозишь, выходишь, смотришь, что случилось. Под машиной лежит ребенок лет семи-восьми, тебя дома ждет такой же. Он вполне мог оказаться на месте этого. Лежит без движения. Под головой растекается лужа крови.