Рассказы старого сверчка о литературе

После памятного вечера на кухне у Кристин Астрид потеряла покой. Она начала охотиться за книгами. И первой в ее библиотеке появилась сказка про очаровательную Белоснежку и ее друзей гномиков, смешных и трогательных. Сказка, о которой мечтает каждая обыкновенная, уважающая себя девочка. Потом появился чудненький сборничек шведских сказок под таинственным названием «Среди домовых и троллей». Вот это оказалось для Астрид настоящим сокровищем! Тем более, что книга была украшена потрясающими картинками.

Библиотека Астрид день ото дня росла с необычайной скоростью. В ее скромной уютной комнатке появилась новенькая, ароматно пахнущая свежим деревом книжная полочка, подаренная отцом в честь самостоятельного овладения дочкой весьма непростым умением читать! На полочке с удовольствием поселились любимые сказки Х-К Андерсена «Гадкий утенок», «Стойкий оловянный солдатик», «Дикие лебеди» и, конечно же, «Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции» Сельмы Лагерлёф. Тогда, аккуратно расставляя любимые книжки на своей полочке и бережно протирая их от пыли влажной тряпочкой, она и предположить не могла, что…

…Что через несколько лет одно из ее школьных сочинений, которые всегда читали в классе, будет напечатано в городской газете. А саму Астрид будут дразнить «Сельмой Лагерлёф из Виммербю»! И до того ей это надоест, что она твердо решит не только никогда-никогда не быть писательницей, но и, вообще, даже ручку в руки не брать! …И что спустя много лет все-таки станет знаменитой детской писательницей и получит медаль Нильса Хольгерссона, а позже Международную Золотую медаль Ханса Кристиана Андерсена! Да, кухня у Кристин стала истинно не только сказочным, но и памятным местом, хотя никакой кухни давным-давно уже не существует… И чтобы потом ни сочиняла шведская писательница Астрид, ставшая после замужества Лингрен, она неизменно вспоминала бедную кухоньку Кристин и улыбалась. Но это все еще только будет…

А пока девочка Астрид подолгу сидит одна на берегу озера, любуется лесными фиалками и рассказывает им все свои беды и радости. Радостей стало гораздо меньше, когда Астрид пошла в школу. О первой учительнице вспоминать не хотелось. К своему ужасу, Астрид узнала, что на свете бывают розги. Их тонкие прутья со зловещим свистом опускались на ладони и обжигали, словно пронзали все тело насквозь. Бр-р-р… Астрид морщилась, зажмуривалась и старательно мотала головой, чтобы забыть… забыть… забыть… Впрочем, в третьем классе Астрид повезло. Новая молоденькая учительница оказалась до того милой, что позволяла ученикам вылезать на перемене на крышу. Вот оно, счастье! Действительно, что еще нужно такой отчаянной выдумщице, как Астрид. Крыша весьма романтичное место. Ведь именно на крыше может поселиться в маленьком домике упитанный человечек с пропеллером, считающий себя самым лучшим на свете, который всегда не прочь поозорничать… Астрид до боли в глазах вглядывалась в прозрачную синеву воды. Там, в другом… ее мире нет ни розг, ни слез, ни жестокости и несправедливости. Радость, только неуемная, безудержная радость царит в ее мире и, конечно, любовь… Да-да, вы совершенно правы, мои дорогие! Вы помните ее прекрасных героев! Дети разбойников мальчик и девочка, дружат вопреки всему и всем, дружат так, что не боятся прыгнуть через огромную пропасть ради этой верной и честной дружбы… Озорник мальчишка спасает от верной смерти своего старшего друга, работника в их доме, чуть ли не ценой собственной жизни… Смешной человечек с пропеллером и его верный маленький приятель возвращают искренность и радость зануде-старику и чопорной домоправительнице, давно забывшим, что такое счастье… А невероятно сильная и трогательная в своей непосредственности девчонка с двумя торчащими в стороны косицами и разными чулочками на ногах, одерживает триумфальную победу над обидчиками, посмевшими обидеть слабого… Да-да, вы совершенно правы! Все они, и Ронья — дочь разбойника, и друг ее Бирк, и Эмиль из Лённиберги, и работник Альфред, и Карлсон, который живет на крыше, и славный добрый Малыш, и Пеппи Длинныйчулок, и еще многие и многие, и многие… гораздо позже поселятся на страницах ее книг.