Рассказы. Стихотворения

«Золото — хозяйке, служанке — серебро,
Медь — мастеровому, чье ремесло хитро».
Барон воскликнул в замке: «Пусть, но все равно
Всем Железо правит, всем — Железо одно!»

И он восстал на Короля, сеньора своего,

И сдаться он потребовал у крепости его.
«Ну нет! — пушкарь воскликнул, — не так предрешено!
Железо будет править, всем — Железо одно!»

Увы баронову войску, пришлось ему в поле лечь,

Рыцарей его верных повыкосила картечь,
А Барону плененье было суждено,
И правило Железо, всем — Железо одно!

Но милостиво спросил Король (о, милостив Господин!):

«Хочешь, меч я тебе верну и ты уйдешь невредим?»
«Ну нет, — Барон ответил, — глумленье твое грешно!
Затем что Железо правит, всем — Железо одно!»

«Слезы — боязливцу, молитва — мужику,

Петля — потерявшему корону дураку».
«Тому, кто столько отдал, надежды не дано —
Должно Железо править, всем — Железо одно!»

Тогда Король ответил (немного таких Королей!),

«Вот мой хлеб и мое вино, со мною ты ешь и пей,
Я вспомню, пока во имя Марии ты пьешь вино,
Как стало Железо править, всем — Железо одно!»

Король Вино благословил, и Хлеб он преломил,

И на руках своих Король свой взор остановил:
«Взгляни — они пробиты гвоздьми давным-давно,
С тех пор Железо и правит, всем — Железо одно!»

«Раны — безрассудным, удары — гордецам,

Бальзам и умащенье — разбитым злом сердцам».
«Твой грех я искупаю, тебе спастись дано,
Должно Железо править, всем — Железо одно!»

Доблестным — короны, троны — тем, кто смел,

Престолы — тем, кто скипетр удержать сумел».
Барон воскликнул в замке: «Нет, ведь все равно
Всем Железо правит, всем — Железо одно!
Святое Железо Голгофы правит всем одно!»

МАСТЕР

Засидевшись за выпивкой в «Русалке»,
Он рассказывал Бену Громовержцу
(Если это вино в нем говорило —
Вакху спасибо!)

И о том, как под Челси он в трактире

Настоящую встретил Клеопатру,
Опьяневшую от безумной страсти
К меднику Дику;

И о том, как, скрываясь от лесничих,

В темном рву, от росы насквозь промокший,
Он подслушал цыганскую Джульетту,
Клявшую утро;

И о том, как малыш дрожал, не смея

Трех котят утопить, а вот сестрица,
Леди Макбет семи годков, их мрачно
Бросила в Темзу;

И о том, как в субботу приунывший

Стратфорд в Эвоне выловить пытался
Ту Офелию, что еще девчонкой
Знали повсюду.

Так Шекспир раскрывал в беседе сердце,

Обручая на столике мизинцем
Каплю с каплей вина, пока послушать
Солнце не встало.

Вместе с Лондоном он тогда, очнувшись,

Вновь помчался гоняться за тенями;
А что это пустое, может, дело.
Сам понимал он.

СЭМЮЭЛ ПЕПИС