Рассказы страшные, странные, смешные и самые обыкновенные

– У вас есть взрослый сын, – не спросил, а как-будто напомнил мне продавец.

Я кивнул.

– У вас с ним хорошие отношения?

Я неопределенно пожал плечами. Хорошими наши отношения было не назвать.

– Вас что-то беспокоит в его поведении?

Продавец задавал мне такие личные вопросы, а я словно загипнотизированный отвечал на них.

– На мой взгляд, он очень часто выпивает. И ещё…

– Что ещё?

– Я переживаю, не связался ли он с наркотиками, – выдохнул я.

– Ясно. А что, по-вашему, самое страшное в этом сне?

– Ну как же, змея. И то что лодка очень медленно движется. А когда выползает вторая, появляется какое-то чувство обреченности…

– Не это самое страшное, – покачал головой продавец.

– А что же? – полюбопытствовал я.

– Страшно, что ваш сын оказался один на берегу, – задумчиво произнес продавец и вдруг спросил. – Вы рыбак?

–Да, – удивился я, – а причем здесь это?

– И часто ездите на рыбалку?

– Стараюсь вырываться каждые выходные.

– А сына с собой не берете?

– Нет, – ответил я, недоумевая, к чему ведет продавец, – брал как-то в детстве, но ему не понравилось.

– Ему не понравилось или вам с ним было неудобно на любимом увлечении?

Я вспомнил, как восьмилетний сын на первой нашей совместной рыбалке сломал мой спиннинг, и как я тогда отругал его. Больше мы не рыбачили вместе. Я опять молча пожал плечами.

– Во-о-от, – протянул продавец, – мы и выяснили, как ваш сын оказался один на берегу. И когда он подрос у него появились увлечения, отличающиеся от ваших: алкоголь, что-нибудь еще. А теперь скажите, почему во сне вы продолжаете грести веслами, если видите, что лодка не приближается? Почему не бросаетесь на его спасение вплавь?

– Но это же сон, – попытался улыбнуться я, дабы показать абсурдность вопроса, – как можно отвечать за свои действия во сне?

– А что если сон формирует ваше подсознание? Сейчас же вы, зная что у сына есть проблемы, не отказываетесь от своего хобби?

Я молчал.

– А алкоголь и наркотики это и есть змеи, жалящие вашего сына. И приползут новые. Выпрыгните из лодки, раз не получилось взять в нее сына. И яд еще можно будет отсосать.

По моей щеке прокатилась слеза. Продавец ловко подхватил ее пустым стеклянным пузырьком.

– Вы поделились со мной своим сном, – неожиданно весело произнес он, – берите взамен любой мой.

– Спасибо. Не нужно, – ответил я и пошагал к только что прибывшему автобусу.

В салоне пахло соляркой. Автобус потряхивало на неровной дороге. Я смотрел сквозь грязное стекло на осеннюю слизь и представлял, как мы рыбачим с моим сыном. Вместе. В одной лодке.

МЕСТО В ЕЕ НОВОЙ ЖИЗНИ

Таксист, очевидно, чувствовал вину за опоздание, поэтому гнал как сумасшедший. Он, то выскакивал на встречку, то обгонял вальяжно покачивающиеся автобусы по обочине.

Из-за кустов выглянул накренившийся синий знак «АЭРОПОРТ 0,8». Спустя несколько секунд завизжали тормоза. Автомобиль на скорости вошел в поворот. Впереди показалось небольшое здание провинциального терминала. Я бросил водителю тысячу и выскочил, лишь только машина остановилась. За спиной я услышал не слишком настойчивое: «Подожди, сдачу дам», но не стал оборачиваться. Взбежав по ступеням, я дернул стеклянную дверь. Дверь не поддалась; открытой оказалась соседняя, с табличкой «Закрыто». Рамка противно запищала, как только я прошел сквозь нее. Охранник аэропорта, оторвавшись от кроссворда, лениво посмотрел на меня. Второй, зависающий в смартфоне, даже не удостоил взглядом.

Зал был пуст.

– А Калининградский еще не взлетел? – в душе еще теплилось: «А вдруг я перепутал время». И снова любитель кроссвордов оказался дипломатичней своего напарника. Он тяжело вздохнул и молча указал авторучкой на электронное табло. В верхней строке я увидел: «пункт назначения – Калининград, статус – вылетел».

И хотя я особо не верил, что успею, внутри у меня все оборвалось, как будто я прочитал свой смертный приговор. В потерянных чувствах я покинул здание. Рамка металлоискателя на этот раз не пискнула. То ли она была неисправна, то ли промолчала из сочувствия ко мне.

Глубоко втянув прохладный осенний воздух, я уселся прямо на ступеньки. Многочисленные лужи на асфальте отражали голубое небо с медленно плывущими облаками. То самое небо, которое разлучило меня с НЕЙ.

Самолет с моей дочерью и ее новоиспеченным супругом уносил мою кровинушку по этому самому небу к новым горизонтам, новому дому, новой жизни. А будет ли там место для меня? Признаться, и здесь, в ее старой жизни, нам удавалось видеться не так часто. Новый муж ее матери прекрасно справлялся с ролью отца, а моя проклятая работа отнимала у меня все время, высасывала всю энергию.

Даже вчера, на свадьбу к дочери я опоздал из-за глупой идеи главного редактора. Он поручил мне сделать очерк, о том, как наш губернатор собственноручно принимает участие в тушение лесного пожара.

– Завтра ровно в два часа в Городище, – повторил редактор, – запомнил? От автобусной остановки в сторону дач пойдешь, увидишь, там вся его свита будет. И Барсевича захвати, пусть фото сделает. Регион должен знать своих героев.