Рассказы. Том 4. Фатализм

— Это Данни, — сказал Нуббин. — И она дикая.

Пять фей столпились у колен Букера, с нескрываемым любопытством разглядывая его лицо и конечности и перешептываясь за своими похожими на лепестки руками.

— Вы забыли меня, — проскрипел тоненький голосок из кустов.

Появилась шестая фея.

— О, Томакин! — воскликнул Нуббин. — Я правда забыл.

— Истинное удовольствие видеть ваше величественное и славное лицо, — сказал толстый маленький Томакин. Он поспешил вперед, с напыщенным достоинством облаченный в тогу из носового платка, остановился рядом с Букером и поднял руку.

Тим Букер с такой же серьезностью попытался пожать ему руку. Он едва чувствовал крошечную ладошку, затерянную в необъятности его собственной огромной ладони.

— Мы очень благодарны вам, — сказал Томакин, — за то, что вы предоставили нам этот большой, величественный дом.

Букер закусил губу.

— Рад это слышать. — Он заколебался, потом продолжил. — Но именно это я и хотел вам сказать, ребята. У вас не может быть этого большого, величественного дома.

— Что?

— Конечно, я бы хотел, чтобы он у вас был. Если бы он был моим, я бы отдал его вам. Но он не мой, разве не видно? Он принадлежит моему боссу, Десмонду Гуджеру. И прямо сейчас я собираюсь сдать его в аренду новому арендатору. Босс послал меня сюда, чтобы сказать вам освободить помещение.

— Освободить помещение?

— Убраться с участка?

— Уйти?

Тим Букер кивнул. Данни повернулась к нему, встряхивая морковными кудрями.

— А что, если мы не хотим уйти? — насмешливо спросила она. — Что же тогда?

— Тогда мы подадим на вас в суд, — слабо сказал Букер, поняв, насколько бессмысленной была угроза, как только произнес ее.

— Очень хорошо, — сказал Ганди, неожиданно обнаглев. — Будь проклят йез, говорю я.

— Мы не уйдем, и точка, — добавила Данни.

Именно тогда отчаявшийся Тим Букер принял непредвиденное решение. Он поднялся на ноги и нахмурился.

— Значит, не уйдете? — пробормотал он. — Ладно, черт с вами! Я сам перееду в это место!

Три дня спустя Тим Букер и его жена Милдред переехали в дом № 711 по улице Жимолости. У Тима не было затруднений с Милдред, когда она услышала эту новость. Одно упоминание о загородной недвижимости более чем убедило ее в том, что дом должен быть идеальным. Ее мимолетный визит был излишним — она даже не потрудилась как следует взглянуть на это место. Тим не показал ей сад, и она не стала искать его сама. Милдред была слишком занята тем, что визжала, как всегда визжат женщины, столкнувшись с чем-то дорогим.

— О, это чудесно, Тимми, дорогой, — приговаривала она.

Тим Букер даже не нахмурился, услышав свое прозвище, когда оно слетело с ее губ. Он был слишком счастлив. Теперь Десмонд Гуджер не будет доставать его из-за аренды этого места. Милдред не будет ворчать на него, что хочет получить лучшую недвижимость. Какой бы ни была финансовая жертва, Тим Букер хотел, чтобы его босс и его жена были счастливы. Только когда они были счастливы, они замолкали. Тим Букер нуждался в тишине после пережитого. Он надеялся только, что Милдред не узнает о феях в саду. В течение первых трех дней она была полностью поглощена распаковкой домашних вещей и размещением их в неправильных местах. На четвертый день она все переставила, а на пятый снова поменяла переставленную мебель. Тим Букер погрузился в работу в агентстве недвижимости и ждал.

Милдред удосужилась выйти на задний двор только к выходным. Тим Букер неохотно повел ее вниз по тропинке, настороженно следя за резкими движениями в высокой траве.

Ничего не произошло. Феи благоразумно удалились в свои гроты в Саду камней. Осмелев, Букер повел Милдред к самому Саду камней и просиял, когда его жена задохнулась в экстазе, который женщины могут вызвать по желанию.

— Как замечательно, Тимми! — проворковала она. — Сад камней!

Все это место очаровательно. Мы должны немедленно купить несколько шезлонгов и зонтики!

— Тимми, — простонал он про себя.

— И ты должен немедленно постричь газон, — сказала Милдред, склонив голову набок и критически оглядывая высокую траву. — Тогда все будет готово.

— Готово для чего?

— Это сюрприз, — радостно сказала Милдред. — А теперь почему бы тебе просто не сбегать за газонокосилкой и не начать стричь траву прямо сейчас?

Тим Букер, у которого было по меньшей мере восемь веских причин не косить газон в этот день, послушно вошел в дом, взял газонокосилку и начал стричь траву. Милдред довольно долго смотрела на него, весело напевая. Тим вспотел и стал искать фей.

Ни одна не появилась. Вероятно, они прятались от его жены — и в каком-то смысле он им завидовал. На какое-то мгновение у него родилась дикая надежда, что, возможно, крошечный народец все-таки исчез.

Эта надежда рассеялась на следующее утро, сменившись унынием.

Выйдя на заднее крыльцо за воскресной газетой и сливками, Тим Букер обнаружил, что молоко у него свернулось. Он ничего не сказал. Позже тем же утром он побежал в магазин и купил свежего молока. Но в понедельник утром Милдред достала молоко и открыла бутылку за завтраком.

— Тимми, это молоко прокисло! — объявила она.

— Скисло? — Тим Букер прикинулся дурачком.