Рассказывает геральдика

Разбирая изделия из серебра, он обратил внимание на богато украшенные блюда и тарелки с одним и тем же гербом. Как оказалось, это был герб гетмана Войска Запорожского Ивана Самойловича. Сосланный в Тобольск по подозрению в государственной измене, «запорожский Сар-данапал» был лишен всего имущества. Часть богатств отдали в государственную казну, часть - в войсковую. Правда, в государственную дошли не все конфискованные предметы. На отдельные из них упал взгляд фаворита правительницы Софьи князя Василия Голицына, не замедлившего пополнить ими свои и без того не скудные запасы. Об этом факте говорит искусная подделка на блюдах прекрасной чеканной работы бреславльских мастеров букв вокруг гетманского герба. Начальные от имени и фамилии Ивана Самойловича латинские буквы «И. С.» были переделаны в «К. В.». Алчный царедворец, однако, недолго пользовался присвоенным. Попавший в опалу и сосланный в 1689 г., он лишился всего состояния. Так, небольшое клеймо-печать может рассказать порой целую историческую повесть, приоткрыть завесу над самым неожиданным историческим фактом.

Вислые печати Древней Руси

Ученым-геральдистам очень часто приходится иметь дело именно с печатями, ибо в большинстве случаев печати имели гербовые изображения, а по ним можно проследить истоки возникновения герба [4]. Печати же связаны с документами, письменными источниками, вследствие чего они оказывают неоценимую помощь в определении подлинности или подложности документа, времени его появления, автора и принадлежности.

Изучение печатей помогло определить дату появления двух старинных грамот великого князя московского Ивана Даниловича Калиты, скрепленных вислыми печатями, широко распространенными в Древней Руси [5]. Они обычно заменяли подпись. Ни один тогдашний документ, княжеский или частный, пи один юридический акт не имеет подписи. Только печати помогают пролить свет на многие вопросы. Печати были в основном свинцовые, были серебряные с позолотою. Каждая состоит из двух соединенных друг с другом кружков, между которыми пропущены цветные шелковые шнуры. Ими печати и прикрепляли к грамотам.

Печать же на двух упомянутых великокняжеских грамотах была исключением, так как, в отличие от общепринятых круглых, она имела другую форму - восьмигранную.

Рассматривая оба документа, историки обратили внимание, что к одному из них, кроме обычной русской вислой печати, привешена еще и маленькая свинцовая. Как потом было установлено, - монгольская. С одной стороны печати было нанесено решетчатое плетение, с другой - шестиугольная звезда, образованная из двух треугольников. В центре ее располагались четыре шарика.

Отнести эту печать к монгольским не составляло труда, ибо подобное изображение встречается на монетах Золотой Орды первой трети XIV в. Значит, нет сомнения, что это ханская печать и, следовательно, относится ко времени правления Ивана Калиты.

Но каковы причины появления монгольской печати на грамоте великого князя московского? Как и когда попала она туда? Мнения ученых по этому поводу разделились. Одни (например, А. В. Орешников) считают, что грамота заверена монгольской печатью в Москве на ханском дворе [6].

По-другому полагает исследователь этих загадочных явлений Л. В. Черепнин. В своем предположении он исходит из примечательного факта в биографии Калиты. За великокняжеский московский стол боролся и соперник Калиты - князь Александр Михайлович Тверской. Он проиграл эту борьбу. По-видимому, в 1339 г. Иван Данилович, уже прочно завладев троном Москвы, возил свое духовное завещание в Золотую Орду. Там и была привешена к его грамоте монгольская печать. В летописи описывается случай, когда Калита посетил Орду с двумя своими сыновьями.

Вопрос о датировке обеих грамот тоже был неясным. Ведь никаких записей об этом в документе не приводилось. Оставалось снова обратиться к печатям.

Легче всего было, конечно, отнести оба документа ко всему периоду правления Калиты - 1328 - 1341 гг. Ученые, пытавшиеся более точно установить дату, указывали 1328, 1332 и, наконец, 1339 г. Последняя считается более верной.

Возможно, эти грамоты были вариантами одного и того же завещания. В одной указаны владения более обширные, чем пределы Московского княжества. В другой Калита ограничился рубежами московских земель. Вторая грамота заготавливалась в предвидении того, что притязания на земли, принадлежащие другим княжествам, Орда может и не удовлетворить. Вероятно, Калита все же был благосклонно принят монгольскими владыками, о чем и свидетельствует золотоордынская ханская печать именно на первой грамоте, самой важной для великого князя московского с его далеко идущими замыслами.

Подобным же образом печати помогли установить исторические факты и о территории более северных земель - новгородских.

Однажды во время археологических раскопок в Новгороде была обнаружена весьма любопытная находка - свинцовая печать тоже довольно необычной формы. Она подвешивалась не на шнурке, а на кожаном ремешке, остатки которого и сейчас еще видны в сквозной щели на печати [7].