Расслабься, крошка!

— Хоромы, — вздохнула Марина. — Тадж Махал, Лувр и Третьяковская галерея, вместе взятые!

Сергей суетливо забегал по квартире, распахивал дверцы встроенных шкафов, предлагал полюбоваться новенькой ванной комнатой, в которой по исконным русским законам синим цветом обозначали кран с горячей водой, а красной — с холодной.

Марину его мельтешение раздражало.

Хоромы. Скажет тоже!

Видел бы он, какие бывают хоромы…

Вот у Ашота — хоромы. И у Боталова. У Егора даже — хоромы, хоть и расположены в обычной квартире.

Правда, обычность там только в адресе. Дом элитный, квартиры громадные, на двух уровнях…

Подумав о Егоре, Марина помрачнела.

— Почему ты думаешь, что квартиру тебе Боталов подогнал? — без предисловий спросила она.

— А кто еще? От нас было двенадцать человек. А мне квартира меньше чем через десять лет и не светила, я же только два года как на очереди, — нехотя пояснил Сергей. — И заслуг никаких.

— А тот маньяк, от которого ты меня спас?

— Когда это было?! Нет, Марин, это так с нами Боталов рассчитался за своего сыночка.

— Ну и что? — запальчиво произнесла Марина. — Благородно отказываться теперь?

Сергей помолчал.

— Нет, конечно, — вздохнул он. — Как тут откажешься? Это ведь тоже придется объяснять. Так, мол, и так, но принять эту квартиру я не могу, потому что строила ее контора олигарха Боталова, а я навел его на один чудный домик в Софрино, где томился его сынок. В доме том четыре трупа потом нашли, и поскольку я косвенно к этому имею отношение, то лучше отдам квартирку кому-нибудь более честному, поскольку это — взятка.

Она хотела посоветовать Сергею не казнить себя, но благоразумно промолчала. Похоже, что момент, когда тот в чем-то себя упрекал, уже миновал. В конце концов, никто не просил Ашота и его подельников устраивать это похищение! А что освобождение заложников прошло несколько жестче, не их вина. Сергей переживал вовсе не из-за загубленных бойцов Адамяна, а из-за подброшенной коллегам работенки, которую в народе называли «глухарь». Понятно, что разборка, а вот поди узнай, из-за чего!..

— Зашибись — квартира, — нежно сказал Сергей, подкравшись откуда-то сбоку. — Смотри, комната какая. И сторона солнечная.

— Я смотрю, — кивнула она.

— И метро рядом.

— «Звезды не ездят в метро», — процитировала она известную песню.

— Что?

— Ничего. Все замечательно.

Все получилось совсем не так, как она планировала.

Ашот исчез из Москвы, звонил всего пару раз, а без его участия дела шли не очень. Денег на запланированный клип по непонятной причине все не набиралось, хотя Марина экономила изо всех сил и даже машину себе не купила, хотя очень хотела.

С Егором она встретилась всего раз, перед его отъездом за границу. Встречу организовала Рокси, и все получилось как нельзя лучше, как будто они случайно столкнулись.

— Спасибо, — серьезно сказал Егор. — Я тебе очень благодарен.

— Не за что, — запинаясь, ответила Марина.

Она не знала, что еще сказать. А ведь три года назад, таскаясь к нему по всякому поводу и даже без оного, она умела улавливать оттенки настоящего чувства в его голосе, в глазах. К примеру, когда в его темных глазах вспыхивали сразу по пять лучиков, радость и удовольствие было настоящим. Если же он улыбался, но глаза были мертвы — притворялся…

— Как же — не за что? — возразил он. — Ты ведь рисковала. Причем сильно рисковала.

— Да ладно…

— Марин, я серьезно. Там же не в салки играли… Если б не ты, мы бы из подвала не вышли, разве что вперед ногами. Потому я говорю тебе — спасибо.

Он накрыл ее руку своей.

Лучики в глазах вспыхивали и искрились…

Боже мой, а ведь когда-то она мечтала, чтобы он взял ее за руку и хотя бы за что-то поблагодарил…

— Если я что-то смогу для тебя сделать… Ну, или отец — обращайся в любое время, — сказал Егор и чмокнул ее в щеку.

Прежде чем она успела опомниться, он испарился, понукаемый нервно оглядывавшейся Рокси.

В тот момент попросить было нечего, но если бы Егор дал ей хоть минуту на размышление, она бы что-нибудь придумала.

Эфиры, например. Это было вполне в его власти.

Марину в лицо уже знали, но на серьезные концерты приглашали редко, и даже всесильный Ашот ничего не мог тут поделать. Вот и сейчас, отпахав на полутора десятках корпоративов, она могла похвастать лишь тремя выступлениями на телеканалах страны, да и то не в самых рейтинговых передачах.

А ведь Новый год, прайм-тайм…

Она не могла рассказать Егору, что вот уже пару недель живет в состоянии какой-то необъяснимой, ни на чем не основанной тревоги. Усталая, издерганная, измученная однообразием своих выходов в черные ямы залов под слепящие лучи прожекторов, она мечтала выспаться, но, даже отработав все до последнего концерта, так и не смогла расслабиться. По ночам Марине снились кошмары, где она то убегала, то догоняла человека с серой, как асфальт, спиной, и самым важным в этих снах было увидеть его лицо…