Расследование

Он отпустил мои волосы и одним быстрым движением сбросил на пол одеяло. Фонарик снова описал дугу, и свет его упал на пол. Затем он бесцеремонно схватил меня за шею и за полы пижамы и швырнул на пол. Я свалился с грохотом.

– Это для начала, – заметил он.

Глава 13

Шустрый малый, что правда, то правда. Сильный, жестокий и привыкший к подобным операциям.

– Где он? – спросил Оукли.

– Что?

– Кусок металла с дырочкой.

– Не знаю, о чем речь.

Он взмахнул рукой и ударил меня чем-то твердым. Только потом в слабом свете фонарика я понял, что это один из моих костылей.

Прелестно.

Я попытался встать на ноги. Он направил на меня фонарик и наблюдал за моими попытками высвободить одну ногу из-под другой. Когда я стал вставать, он снова свалил меня одним ударом.

– Где?

– Я же сказал...

– Мы оба знаем, дружище, что кусок металла здесь. Мне он нужен. У меня на него нашелся покупатель. И ты мне его отдашь, как послушный жокей-жулик.

– Иди в задницу!

Я быстро перевернулся на бок и чуть было не уклонился от нового удара. Костыль угодил в гипс, посыпалась крошка. Меньше работы хирургу во вторник.

– У тебя нет шансов, – сказал он. – Это факт.

– Правильно. Если бы я стал звать на помощь, услышали бы только лошади. Плохо.

Я стал думать, а не дать ли ему и впрямь этот кусок металла с дыркой. Точнее, с половинкой дырки. Откуда ему знать, что там лишь половинка. А может, рассказать ему об этом? Может, он станет вполовину обходительнее?

– Кому это понадобилось? – спросил я.

– Не задавай глупых вопросов, – сказал он и снова взмахнул костылем.

Контакт!

Я выругался.

– Пожалей себя, дружище. Не валяй дурака.

– Что за кусок металла?

– Давай его, и все дела!

– Я не знаю, что ты ищешь.

– Кусок металла с дыркой.

– Какой кусок?

– Слушай, не все ли равно какой. Тот, что у тебя хранится.

– У меня ничего нет.

– Хватит шутить. – Он взмахнул костылем, я простонал. – Давай его сюда, и дело с концом.

– У меня... ничего... нет.

– Слушай, приятель, у меня четкие и ясные, как стеклышко, инструкции. У тебя есть кусок металла, я должен его забрать. Понятно? Все просто. Так что лучше избавь себя от лишних страданий, приятель!

– Сколько тебе за это заплатят?

– Ты готов предложить больше?

– Об этом стоит подумать.

– Я уже слышал от тебя такое. Но номер не пройдет.

– Жаль.

– Где он?

Я не ответил, услышал взмах костыля, увернулся в последний момент, и он ударил по ковру туда, где секундой ранее был мой нос.

На меня опять нацелился лучик. Во второй раз мерзавец не промазал, но попал мне по руке.

– А ты не спросил, где он лежит? – осведомился я.

– Не твое собачье дело! Ты сам мне все скажешь! – Бац! – Где? – Бац! – Где он?

С меня было достаточно. Даже чересчур. Я выяснил все, кроме того, как далеко он готов зайти. Но без этой информации я вполне мог обойтись.

Я попробовал доползти, перекатываясь с бока на бок, до двери. Это мне почти удалось. Протянул руку за голову, и мои пальцы коснулись второго костыля, стоявшего у стены.

Я ухватился за резиновый наконечник и быстрым движением косца провел костылем на уровне колен.

Костыль застал его врасплох, когда он сам готовил новый удар. Он потерял равновесие и грохнулся прямо на меня. Я протянул руку наугад, схватился за то, что оказалось его пиджаком, и потянул на себя, а затем попытался забросить свою гипсовую ногу на него, чтобы придавить к полу.

Но он был начеку. Мы барахтались на полу, он пытался встать на ноги, а я этому воспрепятствовать. Мы царапались, осыпали друг друга ударами, пыхтели – вели себя самым неспортивным образом. Фонарик откатился в дальний угол и теперь освещал лишь часть стены. Слишком мало света, чтобы как следует ориентироваться. Слишком много света, чтобы успешно уворачиваться от кулаков лихого Оукли.

Ночной столик у кровати с грохотом опрокинулся, лампа полетела на пол и разбилась. Оукли сунул руку в ее останки и подобрал кусок стекла. Я только увидел, как блеснул осколок в его руке, когда он попробовал резануть меня по глазам. В последнюю долю секунды я увернулся на какой-то миллиметр.

– Сволочь, – только и сказал я на это гостю.

Мы оба тяжело дышали. Я отпустил его пиджак, чтобы успешнее организовать защиту от стекла. Как только он почувствовал, что я его не держу, то быстро вскочил на ноги.

– Теперь продолжим, – сказал он, еле переводя дух. – Где штучка?

Я промолчал. Он снова взялся за костыль. Еще удар. На этот раз в бедро.

Я лежал на втором костыле, и рукоятка впивалась мне в спину.

Я изловчился, запустил руку под себя, вытащил костыль и выставил его перед собой как раз, когда он замахнулся второй раз. Костыли скрестились в воздухе. Я держался за свой мертвой хваткой и полз к кровати.

– Сдавайся! – сказал мне Оукли.

– Пошел ты...

Я дополз до кровати и залег в треугольнике между ней и дверью. Там он не мог как следует размахнуться. Я взялся одной рукой за подлокотник, другой за рукоятку и ждал. Чтобы ударить меня, он должен был подойти ближе.