Расследование Ночного Кошмара (ЛП)

Я слышала слухи о новом учителе по псионике весь день, большинство из них были на удивление позитивными, как насколько клевой и веселой она могла быть и какой красивой, конечно же.

Когда я пришла в класс, я остановилась у двери снаружи и послушала шум внутри. Я ничего не услышала, так что вошла. Комната выглядела так же, как и всегда. Впервые после танцев я была здесь, и вид того, что осталось от мистера Анкила, ударил меня, как внезапное погружение в ледяную воду. Почти на мгновение печаль стала невыносимой.

С огромным усилием я отогнала горе и сосредоточилась на задаче. Я увидела сумочку с леопардовым принтом на учительском столе и направилась прямиком к ней.

Я перебрала уже половину содержимого — губной помады, мини-лака для волос, зубной щетки, бумажника и всего прочего, — когда услышала шаги за дверью. Обеденный колокол еще не звонил, и я запаниковала — это должна быть моя мама. Сунув пилочку, я положила сумку обратно и, закрыв молнию, помчалась к шкафу.

Я шагнула внутрь, заклиная себя, и потянула дверь. Мой зад на что-то наткнулся и, посмотрев через плечо, я увидела голову и руки манекена. Слава богу, это всего лишь из-за плохого расположения, а не из-за анимации. Когда я оглянулась назад, я поняла, что дверь закрыта не полностью. Я потянулась за ручкой и застыла. Через маленькое пространство я наблюдала, как моя мама вошла в комнату с мистером Калпеппером, отставшим от нее. Мое любопытство сделало дикий скачок в груди, увидев их вместе.

Как только они подошли к доске, Мойра спросила:

— Он у тебя с собой?

Калпеппер вытащил платок из заднего кармана и вытер пот со лба.

— Если вы получили компенсацию.

— Ты уверен, что он будет делать все, что ты утверждал?

— Вырезан из того же камня, что и мой, образно выражаясь. Но если он не будет работать, ты можешь вернуть его.

— Как удобно. — Мойра открыла сумочку, вытащила немного денег и отдала их Калпепперу.

Он протянул ей коричневый бумажный пакет размером с маленькую коробку для украшений.

— Для чего ты планируешь использовать его?

Мойра усмехнулась.

— Ты всех клиентов спрашиваешь об этом?

— Не-а. Большую часть времени это очевидно.

— Ну, что ж я думаю, что здесь предполагается то же самое. И если я не ошибаюсь, это завершение нашего дела.

Калпеппер хмыкнул, а затем своей шаркающей походкой проследовал к двери.

Мойра положила коробку в сумочку, затем перевела свой взгляд на шкаф. Я отступила от щели в двери с бешеным пульсом. Тем не менее, не было никакой возможности, что она меня видела. Нет, если у нее не было рентгеновского зрения.

— Сейчас можешь выйти, Дасти, — сказала моя мама.

Я замерла, онемев.

Она помахала рукой.

— Давай. Я знаю, что ты в шкафу.

Желая знать заклинание невидимости, я открыла дверь и вышла.

— Привет, мам.

— Не говори мне «Привет, мам». — Мойра положила руки на бедра. — Что ты здесь делаешь?

— Ищу метлу?

— Ха, ха, ха. Почему ты здесь?

Она постучала носком одного ботинка.

— Гм, урок начался?

— Попробуй снова.

Я колебалась, зная, что я на зыбкой почве, и не потому, что она всего лишь моя мама. Нет, я поняла, что если я спрошу то, что хочу знать, это бы нанесло непоправимый ущерб нашим отношением. Я не была полностью уверенна, что спокойно отнеслась бы к этому. Правда, у нас не было много родственных отношений, но она до сих пор была моей мамой.

И, может быть, убийцей.

— Что ты делала здесь с мистером Калпеппером? — спросила я, сваливая, хотя я также хотела бы знать ответ на этот вопрос.

Мама подняла руку и начала рассматривать свои ногти.

— Не твое дело, и также не имеет отношения к тому, почему ты здесь так рано.

— Все правильно, я хотела узнать, что ты делаешь для сената.

Она опустила руку, бросая на меня ехидный взгляд.

— И именно поэтому ты пряталась в моем шкафу? Я так не думаю. Прекрати избегать темы, Дасти. Я прекрасно знаю, что твоя маленькая «задавать много вопросов, чтобы избежать правды» игра.

Я посмотрела на нее, не обращая внимания на ее самодовольное отношение, что она знала меня так хорошо. Правда была в том, что она не знала меня. Две недели летом и случайный телефонный звонок или e-mail не отменяли этого. Ни на йоту.

— Я хочу знать, что ты делала на танцах.

Мойра сердито вздохнула.

— Что это за внезапная одержимость моей деятельностью? Тебя прежде никогда не волновало.

Меня никогда не волновало? Ударьте меня.

— Отлично. Ты хочешь правды? Моя внезапная одержимость — это та причина, по которой я была в туннелях, когда убили мистера Анкила. Я следила за тобой. Итак, или ты видела что-то, или сделала что-то. И я знаю, что ты можешь сделать, что Веление не имеет значение для людей, как мы.

Ее ноздри раздувались.

— На что ты что намекаешь?

— Ох, да ладно, мама. Я знаю правду о Ночных Кошмарах.

Шея Мойры покраснела, но она не ответила, а просто стояла и смотрела на меня, как будто я была какой-то новым и ужасным на вид насекомым. Тем, которого она хотела бы раздавить каблуком своих высоких черных сапог.

Прозвенел обеденный звонок. Осознание, что скоро сюда набегут ученики, подстегивало меня. Мне нужно знать правду.