Расследование ведет в ад

На поверхности зеркала, детально и точно, как в цифровом фильме, отражался отъезжавший от обочины «Мерседес». За рулем сидел сам Тан, и, насколько Чэнь мог видеть, больше никого в машине не было. «Мерседес» повернул в конце улицы на север, направляясь в пригороды. Ограниченный краями зеркала, Чэнь видел, как мелькали мимо высотные дома и бетонные развалины, заросшие ползучими растениями, возможно, они были повреждены бомбами террористов нынешней зимой, а может, это просто участки земли, где планировалось строительство, но кончились деньги. Он успел мельком увидеть броский новый фасад храма Вэй Цянь — вероятно, часть проекта по обновлению города — и подумать, какие, интересно, системы защиты установлены на этом «Мерседесе», если Тан рискует ездить по бедным гетто, где народ такой раздражительный. Оставив эти зоны позади, Тан уже ехал по району, где живут люди побогаче. Снова показались особняки с целыми акрами земли перед ними, и Чэнь с удовольствием узнал дорогу на Шу-нань, идущую по головокружительной кривой вокруг склона холма, и море за ней. Солнце закатилось, и небо покрылось блеклой морской зеленью. Сделав хороший глоток чая, Чэнь наблюдал, как Тан сворачивает с дороги. «Мерседес» нырнул на проселок, оставив позади морские виды, и остановился перед какой-то хижиной. Тан вышел из машины и зашел внутрь. Чэнь допил чашку чая, налил еще одну и, подозвав официантку, заказал яичное пирожное — Дань Ета. Потом попросил еще одну порцию чая и стал неторопливо попивать его. Тан так и не появлялся. Чэнь сходил в туалет, тайком поглядывая в зеркало и чувствуя себя при этом более чем неловко. Когда он вернулся из туалета, хозяин чайной включил семичасовые новости. Чэнь слушал, не отрывая глаз от зеркала. Заключено соглашение по отделению Техаса.[ 26] Туркестанский Альянс[ 27] подписал договор с китайским правительством по уйгурской границе, а Фронт освобождения Дагестана согласился на прекращение огня.[ 28] Похоже, везде наступает мир. Единственный раз новости не подействовали на Чэня так угнетающе, как обычно.

За главными новостями последовало сообщение местных репортеров о новом корпусе гэрао, строившемся в Цзюйгу. Похоже, увлечение средств массовой информации биовебом и его воздействием еще не закончилось. Вероятно, интерес вызывало что-то, связанное с самими некси биовеба: ведь это были в основном женщины, и в подавляющем большинстве — молодые. Чэнь смутно припомнил, что технология биовеба началась в Малайзии, где девушки подписывались на работу в качестве некси на два года, чтобы оплатить собственное приданое... На миг отвлекшись от зеркала, где ничего не происходило, Чэнь взглянул на ряды появившихся на экране недвижных форм: каждая некси безмятежно плавала в неглубокой ванночке с питательной жидкостью, заключенная в объятия синоптических проводов, которые неслышно и незаметно осуществляли передачу информации.

Полузакрыв глаза, он мог представить, что эти девушки лежат на краю моря, их омывают волны, и они окутаны коконами водорослей. Образы были органическими и тревожащими. Чэнь вырос в мире, где использовались технологии с острыми краями: пластик, металл, сталь, а не мягкая и смертная плоть. От картинки в телевизоре подступила тошнота, инспектор уже стал жалеть, что съел пирожное. Не успел он опустить глаза на лежащее на коленях зеркало, как увидел, что отражение Тана выходит из хижины, держа в руках что-то маленькое и, по всей видимости, хрупкое. Чэнь прищурился, напряженно всматриваясь в зеркало и пытаясь разглядеть непонятный предмет. Это было нечто вроде стеклянной банки. Тан осторожно положил ее на заднее сиденье, сел в машину и уехал. Чэнь поднялся со своего места, довольный тем, что не придется сидеть и расправляться с еще одним чайником, и быстро зашагал в сгущающихся сумерках к району Гарден.

7

Сенешаль Чжу Ирж постучал в дверь салона для демонов и стал ждать. Высоко над головой громоздились несущиеся по небу тучи, окутывая тонущие в них металлические конструкции зданий. Под порывом ветра сверкнула молния. Чжу Ирж с наслаждением поежился. Через некоторое время дверь открыла молодая женщина. Она долго и оценивающе оглядывала Чжу Иржа, который одарил ее своей самой чарующей улыбкой. Девица улыбнулась в ответ, открыв черные лакированные, изящно заостренные зубы, глаза у нее были темные и прозрачные, как масло, а кожа покрыта слоем лотосовой пудры. Кончик хвоста под шелковым одеянием Чжу Иржа содрогнулся от восхищения.

— Чем могу помочь? — еле слышно произнесла девица хрипловатым голосом.

С деланной скромностью глядя себе под ноги, Чжу Ирж пробормотал:

— Мне хотелось бы провести здесь вечер. Можно у вас найти что-нибудь интересненькое?

Непроницаемый взгляд девицы скользнул по дорогому шелковому одеянию Чжу Иржа, по парчовому жилету и позолоченным зубам, а также по свешивающемуся с мочки одного уха рубину.

— Это заведение небогатое и вряд ли достойно вашего внимания. Тем не менее...

— Так я и знал, что можно, — перебил ее Чжу Ирж и проворно шагнул за дверь.