Расследованием установлено…

— Вообще говоря, действительно, напоминает сильно… как это у вас? Сельскую самодеятельность. Но все-таки, я считаю, ничего страшного, — сказала Лорна. — Музыка громкая, все равно заглушит. Повторяю, не в музыке и стихах сейчас дело. А в факте существования оперы. И этот факт работает, агитирует. Кстати, там, в тексте, есть самая прямая агитация. Салли, найди место про то, где говорится, чтобы верующие не регистрировали свои общины у властей.

Салли прочла:

Идти в регистрацию нам не надо,
Подчинять духовную жизнь.
Нам только в боге отрада,
За ней мы здесь, на земле, бежим…

— Ну и стишки! — покрутила головой Салли.

— Ну этот кусок можно изъять, — смущенно согласился Баринов.

— Воля ваша, как хотите, — сказала Лорна, — но, по-моему, и это сойдет. Кроме того, при переводе на английский язык все эти несуразности исчезнут.

— А кто переведет? — спросил Тимохин. — Мы не сумеем.

— Мы с Салли. А ваша задача — начиная с завтрашнего дня требовать от властей, чтобы вам разрешили выступать с оперой, скажем, в филармонии или в «Октябрьском».

— Да вы что, девочки! — засмеялся Баринов. — Сколько живете в Ленинграде, а до сих пор не знаете… Там мировые звезды выступают… А кроме того, религиозные концерты — ну там песнопения или еще что — у нас по закону только в церкви можно…

— Я прекрасно разбираюсь в этом вопросе! — отрезала Лорна. — Вы будете требовать, вам пусть отказывают. Это нам и нужно, чтобы включились Кестон-Колледж и Би-би-си. Вы, ребята, открыли золотую жилу. Это же гениальный ход! Начинаем операцию «Трубный зов»! Завтра же пишите в Президиум вашего Верховного Совета… «Трубный зов»! До чего же удачное название для акции! Любой обыватель задумается: «Куда же он зовет, этот «Трубный зов»?» И все поймет.

— В Англию, что ли? — брякнул Тимохин.

— Если тебе так хочется, то и в Англию тоже, — терпеливо, как маленькому, объяснила ему Лорна. — А главное — к богу.

Тогда-то Тимохин впервые почувствовал легкий укол сомнения: к богу ли? И бог ли, вера ли волнуют сейчас их иностранных подруг? Но он тут же отогнал эти мысли прочь. Опера! Настоящая опера! И она прозвучит в эфире под их именами…

И в таком эйфорическом состоянии он пребывал все два месяца, пока Лорна и Салли, переехавшие жить к Баринову, сидели за переводом текстов оперы на английский… А Баринов чуть ли не через день приносил ему подписывать письма — в Москву, Лондон, Вашингтон и даже в Ватикан… И Тимохин подписывал. Постепенно почувствовал вкус к этой игре. А Баринов приносил новые воззвания, протесты.

— Наша курица должна каждый день нести золотые яйца, — говорил он.

И Тимохин снова подписывал бумаги, теперь уже четко понимая, что они занялись самой настоящей политикой. И цели ее даже он, которого обычно ничего вокруг не интересовало, теперь мог легко сформулировать: нанести удар Родине. С тыла.

Препарирование факта. II