Расследования Берковича 1 (сборник)

Павел (Песах) Амнуэль Расследования Берковича

Полет в Санкт-Петербург

– Откуда он репатриировался? Из Норвегии? – спросил инспектор Хутиэли, ни к кому конкретно не обращаясь, когда стажер Беркович вышел из кабинета.

– Из Баку, – посмотрев на экран компьютера, подсказала Ронит, работавшая в полиции не первый год, но тоже смущенная поведением стажера. Собственно, назвать это поведением не было никаких оснований. Беркович не вел себя никак. Он ждал в приемной, глядя в потолок и считая трещины. Когда его позвали, он вошел в кабинет и выслушал наставления начальства молча, не реагируя ни звуком, ни движением. Это раздражало. Это, в конце концов, было просто неприлично!

– Из Баку, – повторил инспектор, – это не на крайнем севере?

– По-моему, – наморщила лоб Ронит, – это где-то около Ирана. Я недавно читала в «Маариве», ну, вы помните, когда Биби летал в Японию, так он на обратном пути…

– Вспомнил! – обрадовался Хутиэли. – Так чего же он ведет себя будто полярный медведь?

Ронит пожала плечами и приготовилась слушать новые распоряжения.

– Курс он закончил с отличием, – продолжал инспектор, – а то я бы его просто не взял… Ну хорошо, – сказал он, помолчав, – пусть он справится с поручением, а там посмотрим.

– А что вы ему поручили? – любопытство у Ронит взяло верх над субординацией, что, впрочем, случалось достаточно часто и не вызывало у инспектора недовольства.

– Я послал его с Бирманом, – объяснил Хутиэли, – проводить обыск в квартире Бен-Эзры.

Бен-Эзра по кличке «Пистолет» был владельцем массажного кабинета на Бен-Иегуде. Относительно молодой мужчина лет сорока, приятной наружности, он немного походил на актера Омара Шарифа. Бен-Эзра и на самом деле был неплохим актером, во всяком случае, в каждый свой привод в полицию он изображал столь безутешное раскаяние, что вводил в заблуждение даже непробиваемого комиссара Сингера. Правда, никакая игра не позволила бы Бен-Эзре избежать тюрьмы, будь у полиции достаточное количество надежных улик, чтобы отправить этого человека за решетку.

Такие улики нашлись прошлой ночью. В полицию обратилась одна из девушек, сумевшая не только сбежать из-под плотной опеки охранников, но еще и захватить с собой ксерокопию договора, подписанного ею еще у себя дома, в России. Девушку звали Ириной, она была светлая и высокая – типичная русская проститутка, какими их изображали в прессе. На самом деле – обманутая девушка, ехавшая в Израиль, чтобы работать манекенщицей в приличном агентстве, и попавшая сразу после приезда в постель одного из помощников Пистолета.

Инспектор отправился на квартиру к Бен-Эзре, но обнаружил, что хозяин сбежал. Впрочем, беглый осмотр не показал никаких следов спешки. Похоже было, что «Пистолет» попросту отправился в очередной вояж – присматривать девочек, и лишь по несчастливой для инспектора случайности отъезд Бен-Эзры совпал с побегом девушки Ирины.

Звонок в полицию аэропорта не прояснил ситуацию. Никто, имевший при себе заграничный паспорт на имя Бен-Эзры, через таможню и паспортный контроль не проходил. Впрочем, на легкий успех Хутиэли и не рассчитывал – наверняка Пистолет пользовался подложными документами, понимая, что под собственной фамилией рискует оказаться не за границей, а в камере предварительного заключения.

Хутиэли отправил в Бен-Гурион курьера с фотографией Пистолета, не надеясь, впрочем, на успех. Наверняка Пистолет уже смотался за границу – в любой из двенадцати городов Старого или Нового Света, куда отправлялись вчерашние ночные рейсы.

Оставалось сделать хотя бы необходимое – провести более тщательный обыск в квартире Пистолета и в принадлежавшем ему заведении. В заведение Хутиэли отправил группу Ривкина, а на квартиру – Бирмана, придав ему в помощники новоиспеченного стажера Берковича.

* * *

Стажер вернулся через три часа. Ронит ушла на обед, и Беркович минут пять молча стоял перез закрытой дверь в кабинет, соображая, видимо, что лучше – войти, нарушив субординацию, или подождать возвращения секретарши. В конце концов решил, что целесообразнее для дела – войти, поскольку никто не мог сказать, сколько времени будет отсутствовать Ронит.

Стажер вошел, коротко доложил о прибытии и положил перед Хутиэли отпечатанный уже бланк протокола обыска.

Инспектор пробежал взглядом три страницы, стоявший навытяжку стажер начал раздражать его уже одним своим видом, и Хутиэли попросил Берковича сесть и расслабиться.

Стажер сел и расслабился – выражалось это в том, что он перестал быть похожим на палку и стал напоминать вопросительный знак.

На лице инспектора отражались все эмоции, которые он испытывал, читая протокол.

– Черт! – бросил Хутиэли, дойдя до описания бумаг в секретере Пистолета. – Этот идиот не оставил нам даже счетов за электричество!