Расследования в отпуске

Небо щедро залило ультрамариновыми чернилами, в доме же свет был приглушенным, желтоватым, оттого особенно уютным. Валерьян дремал в кресле-качалке, укрытый пледом.

– Куда ни глянь, везде глаз красоту найдет. – Пална не могла перестать улыбаться, прохаживаясь по дому.

Я, конечно, не могла согласиться с ней полностью, хотя стоило признать, что места здесь действительно были живописные. На втором этаже комнаты оказались нежилые. Две, похожие на спальни, совершенно пустые, если не считать железные кровати со скрученными матрацами. Зато на стене висели ковры. Напротив – комната, похожая на кабинет, с письменным столом и ветхим диванчиком.

Вообще стоило решить, что делать с неожиданно свалившимся наследством. Если продавать дом, то стоило привести его в порядок, иначе выставить за приличную цену не выйдет.

– Надо фасад покрасить, беседку подновить. И продавать как агроусадьбу, – вынесла вердикт Лерка. – Хотя жаль, конечно. Хорошо тут, и на душе благостно, духовно отдыхаешь. У просветленных это называется «ретрит».

Конечно, помощь Елисея понадобилась на следующий же день. То мы не могли набрать воды, то включить холодильник. Растопка камина тоже представляла собой целое искусство. Словом, к вечеру я признала: без мужской помощи не обойтись.

И вечером, когда мы пили чай с оладушками Палны, я обратилась к Елисею с просьбой задержаться. Кстати, к тому времени мы перешли на «ты» и он уже не казался мрачным типом. Скорее, наоборот. Сильным и надежным.

– Ты же в отпуске? Может, доделаешь подвал?

– Да, нам одним со стариком тяжеловато, – признала Лерка.

– Я не планировал, – замялся Елисей.

– Мы заплатим за работу.

– Забыл спросить, вы-то где работаете? – улыбнувшись, поинтересовался он вместо ответа.

Пришлось рассказать ему про то, как нас поперли из архива. Лерка не любила эту унизительную историю, поэтому снова принялась расписывать концепцию услуг по поиску информации, недоступной простому человеку. Короче, она сделала превосходную презентацию бюро «Мертвые души».

– Слушайте, а это интересно, – вдруг оживился сосед. – Правда можете что-то такое раскопать?

– Конечно. У нас опыт, связи, – важно кивнула Лерка.

– Давайте так. Я остаюсь и помогаю вам, а вы находите информацию о моем происхождении.

– В смысле? – удивилась Пална. – Думаешь, у тебя в роду были дворяне?

– Про другое речь. Я не родной ребенок. И родители ничего не знают о моих корнях. Это выяснилось недавно, хотя подозрения у меня были давно. Нет, я родителей люблю. Но хотелось бы понимать, кто я и откуда.

Лерка деловито открыла блокнот и записала все, что Елисей поведал о своих приемных родителях и об обстоятельствах обнаружения ими младенца на пороге дома.

Когда, допив чай, он ушел, а мы уложили Валерьяна, состоялся первый рабочий совет бюро «Мертвые души». Я была зла на Лерку:

– Что ты наобещала? А если мы ничего не узнаем? Как я буду смотреть ему в глаза?

– Так же, как и сейчас. С восторгом.

– Ты на что намекаешь? – возмутилась я.

– Он же тебе понравился. Разве нет? Хороший повод держать рядом симпатичного работящего соседа.

– А еще у тебя есть возможность узнать о нем всю подноготную, – подмигнула Пална. – Так сказать, от и до.

Следующие несколько дней прошли в суматохе, зато призрак душного города стал казаться очень далеким. Раз уж решили задержаться в деревне, надо было наладить нашу жизнь. Вместе с девчонками мы привели в относительный порядок первый этаж: вымыли окна и полы, выстирали шторы, выбили ковры, застелили чистые скатерти, обнаруженные в шкафу. На столе теперь красовались свежие цветы, а распахнутые окна позволяли любоваться садом.

В свободное от работ время я понемногу просматривала оцифрованную архивную информацию по метрическим книгам, в которых содержатся сведения о родившихся, бракосочетавшихся и умерших. Вообще, такие комплексные генеалогические исследования мы делали часто. Но в случае Елисея все усложнялось отсутствием данных о каких-либо родственниках. Лерка предложила направить запросы в ближайшие роддома и больницы, чем я и занялась.

Валерьян радовал румянцем на лице и здоровым аппетитом, Лерка по утрам бегала на реку и возвращалась с уклейками, а мы с Палной даже сходили в лес за грибами. Елисей теперь всегда был где-то поблизости, создавая ощущение надежного мужского плеча «на подхвате». И все шло неплохо, пока мы не закончили с расчисткой сада и решили осмотреть подвал. Он находился как бы отдельно от дома, под флигелем, но был соединен с основным зданием старинным заваленным подземным ходом.

Елисей утверждал, что основные работы в подвале почти доделаны, оставалось только зашпаклевать стены.

– Можно закрыть сэндвич-панелями или пластиковой вагонкой. Если все-таки будете продавать, я бы… – Он вдруг замолчал, будто его вниманием завладело что-то иное. Я спускалась по лестнице за ним и не могла видеть причину такого удивления.

– Что там?

– Вы здесь ничего не делали? – ответил он вопросом на вопрос.

Я проследила, куда он указывает пальцем, и отрицательно замотала головой.

– Мы вообще в подвал еще не спускались. Чем тут пахнет?