Расследователь. Предложение крымского премьера

- Зверев, - кивнул Родион. - Дал на всякий случай, потому что к политической и журналистской тусовке гражданин Краюха никаким боком не шьется. Я встретился с Краюхой один раз, хотел задать пару вопросов про Отца, но Рудольф Николаич сказал: "Это ваши дела. Я в эти игры не играю". И тогда я поставил на Краюхе крест... Но сегодня он позвонил сам и предложил поговорить.

* * *

...Когда официантка Варенька (ей было явно около сорока, и пора уже, наверно, называться Варварой...) принесла пиво, Краюха сказал:

- Спасибо, Варенька. Проследи, чтобы нас не беспокоили... Нам с человеком потолковать надо тет-а-тет.

Варенька кивнула, забрала и унесла от столика третий, свободный, стул, на столик поставила табличку:

"Служебный". Родион, не торопясь, отхлебнул в меру охлажденного пива, помолчал, предоставляя Краюхе инициативу в разговоре. Вор закурил, пустил несколько колечек дыма и сказал:

- Вас Отец интересует?

- В общем - да, - ответил Родион.

- Не столько "в общем", сколько в связи с Горделадзе, - заметил, усмехаясь, Краюха. - Верно?

- Верно, Рудольф Николаевич. Интересуют возможные пересечения Отца с Горделадзе, Неформальные пересечения... Если, конечно, они имели место быть.

- Они, Родион Андреич, имели место быть,- твердо произнес Краюха. А потом, не торопясь, рассказал, что в конце июля был на вокзале небольшой шухер: - Такой, знаете ли, локальный шухерочек. На моем, между прочим, вокзале. Я уж не знаю, рассказывал ли вам Зверев о деталях моей биографии или нет, а потому поясню: вся моя сознательная жизнь прошла на этом самом вокзале или рядом с ним. За исключением нескольких длительных командировок и редких гастролей... А так считай, что сорок лет я на этом вокзале. Я знаю здесь всех. И все здесь знают меня. Было бы нескромным заявить, что я обладаю здесь неким весом... Но сказать, что я не обладаю весом, было бы просто глупо. Надеюсь, вы правильно меня понимаете, Родион Андреич?

Родя кивнул. Он отлично понял вора. Вокзалы притягивали криминальный элемент всегда, во все времена. Вокзал - это круглосуточный "круговорот лохов в природе". Поезда прибывают, выбрасывают на перроны сотни и тысячи лохов: сельских портяночников, туристов, командированных. Почти все они везут с собой некий гардероб в чемоданах и деньги. Деньги везут в тех же чемоданах, бумажниках, в подкладке пальто в трусах и в лифчиках... По-всякому везут деньги Главное - везут... А на вокзале лоха встречает жулик, готовый эти денежки изъять. Жулик, как и лох, был и будет всегда. При проклятом царизме, при большевиках и после большевиков. Способов изъятия денег существует великое множество. Карманная кража занимает среди них не последнее место. А вор в криминальном мире - не последний человек. Хотя нынче, конечно, времена переменились, и уже не воры держат мазу, а братаны...

Родион отлично понял Краюху. "Я на вокзале вес имею, - сказал вор. - Но - пойми правильно - не самый большой".

- ...А когда случается шухер, Родион Андреич, то ко мне приходят непременно. Если сегодня менты банкуют, то ко мне приходят менты: Рудольф Николаич, выручай. Мне масть не позволяет с красными темы тереть. Но и темы, и красные тоже разные бывают... Ты понимаешь? (Родион кивнул.) А когда братки шухер наводят, то опять идут ко мне: Рудольф, помоги. В тот раз банковали братки. Искали они одного кавказца, который увел у них кейс...

- Кейс? - переспросил Родион. - Что за кейс?

- Самый обычный "дипломат", неброский, из черной искусственной кожи... Какой-то хрен взял его из ячейки камеры хранения.

- Понятно. А кто его взял? - спросил Родя. Пока он явно не понимал, что это за кейс и какое отношение к нему имеет Горделадзе.

- Братанов тоже интересовало: кто мог взять кейс из ячейки? Они пришли ко мне: слышь, Рудольф, хороших людей обидели, кейс умыкнули... надо вернуть. Я им спокойно растолковал, что у вора ремесло такое - воровать, и возвращать никто никому ничего не будет. А мне в ответ: мы, Рудольф, понимаем... претензий нет. Но серьезные люди очень ПРОСЯТ вернуть и, кстати, за вознаграждение. Ты здесь всех знаешь, поговори со своими... Я подумал-подумал, решил: а почему нет, если ПРОСЯТ? Я спросил у братков: когда и что конкретно пропало? Тогда мне представили человечка от Отца. Человечек объяснил, что в пятницу, двадцать восьмого июля, в ячейке автоматической камеры хранения был оставлен кейс. Ориентировочно это произошло около четырех часов дня. В семь вечера его должны были забрать. Но нашли только пустую ячейку. Ценного в кейсе ничего нету. Но для хозяина ценность его огромна... Нужно выяснить, кто взял, и вернуть за хорошее вознаграждение.

Рудольф Николаевич умолк, закурил новую папиросу и спросил:

- Я понятно излагаю, Родион Андреич?

- Вполне, Рудольф Николаевич... Что же было дальше?