Расстрелянные звезды. Их погасили на пике славы

Нигматулин называл Абая своим Учителем и не только пустил жить в свою ташкентскую квартиру, но и ссуживал деньгами, думая, что Абай и Мирза действительно хотят открыть пресловутый Институт по изучению человека. Абаю эти деньги пришлись весьма кстати, как и звездный статус Нигматулина, который помогал ему и его компаньону завязывать все новые знакомства в богемной среде.

Заметим, что после «Пиратов XX века» карьера Нигматулина резко пошла в гору и предложения сниматься в разных фильмах посыпались на него со всех сторон. Достаточно сказать, что за первую половину 80-х он снялся в 13 фильмах – больше, чем за все прошлое десятилетие. Назову эти фильмы: «Какие наши годы!» (Толик Кучкаров; 1981), «Право на выстрел» (капитан шхуны Синдо), т/ф «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна» (индеец Джо), «Провинциальный роман» (главная роль – Назар Муратов), т/ф «Государственная граница – фильм «Восточный рубеж» (Веселый), «Приказ: перейти границу» (японский смертник), «У кромки поля» (Аскар Темиров), (все – 1982), «Время зимних туманов» (главная роль – Джамал), «Хозяин воды» (Нигмат), (оба – 1983), «Волчья яма» (главная роль – Самат), «Один и без оружия» (Хан), т/ф «Противостояние» (капитан милиции в Коканде Урузбаев), т/ф «Жизнь и бессмертие Сергея Лазо» (капитан-лейтенант Мацуми).

Тогда же изменилась и личная жизнь Нигматулина – он в третий раз женился. Прожив с Халимой Хасановой чуть больше семи лет (больше всех других женщин), Талгат в 1981 году познакомился с актрисой Венерой Ибрагимовой, с которой в тот год снимался в одном фильме – «Провинциальный роман», где она играла возлюбленную его героя Гулю. По словам Х. Хасановой: «Когда мы расставались с Талгатом, меня душила тоска. Не покидало чувство, что я отдаю его в ненадежные руки. Так и не поняла, почему он связался с сектой, чего ему не хватало. Знаю только, что, когда эти мошенники увидели мою фотографию, они уговорили Талгата расстаться со мной. Я умоляла его сделать выбор, пока он не исковеркал свою жизнь, но напрасно. Я один раз видела этих сектантов. Они поразили меня своей убогостью, ущербностью. Талгат среди них был как ясное солнце…»

14 мая 1983 году у Талгата и Венеры родилась дочь Линда, названная так не случайно: так звали жену Брюса Ли, которого боготворил Нигматулин, а также жену знаменитого Битла Пола Маккартни, творчество которого боготворила Венера.

С ней Нигматулин снялся потом еще в одном фильме – в «Волчьей яме», где ей досталась роль сестры Самата, которого опять же играл Нигматулин. Этот фильм стал для него поистине пророческим. В нем речь шла о честном парне, который погибал по вине человека-оборотня по имени Бабахан, которого он любил и которому всецело доверял. Роль Бабахана исполнял известный казахский актер Кененбай Кожабеков. Таким образом, за полтора года до съемок Нигматулин, по сути, отрепетировал собственную смерть. Только в реальной жизни «волчьей ямой» для него станет вильнюсская квартира одного художника, где его забьют до смерти по приказу духовного наставника – опять же мужчины-Дракона, которому он безгранично верил. Люди до сих пор гадают, почему этот человек, будучи чемпионом Узбекистана по карате, даже пальцем не пошевелил, чтобы защитить себя от гибели. Однако расскажем обо всем по порядку.

В 1981 году желание Нигматулина снять фильм о двух своих новых друзьях – Абае и Мирзе – воплотилось в жизнь: на «Казахфильме» им был снят дипломный (для Высших сценарных курсов) десятиминутный документальный фильм «Эхо». О том, как шли его съемки, вспоминает очевидец – ассистентка режиссера: «На главные роли Талгат пригласил двух непрофессиональных актеров, которые, как он считал, являются людьми необычными – наделенными мощным биополем. Вскоре они приехали. Это были Абай Борубаев и Мирза Кымбатбаев. Узнав, что в фильме снимаются «супермены», вся группа сбежалась на них посмотреть. Однако ничего примечательного ни в них, ни в их поведении не было. Работали они просто плохо, репетировать не хотели: «Не нравится? Мы уезжаем!» Отказывались от дублей.

Тем не менее Талгат относился к обоим с удивительным тактом, если не сказать с обожанием. Было даже стыдно смотреть, как режиссер унижается перед ними. Абай и Мирза очень скоро раскрыли свои «идейные» позиции, которые сводились к следующему: «Долой стыд! Свободу половых отношений! Ни совести, ни морали!» При этом они ссылались на какие-то философские учения. Первыми садились к столу, могли все съесть сами. Талгат называл их «людьми космоса» и «святыми», в действительности они были распущенны, грубы, неопрятны. Особенно Мирза. Говорил по-русски мало. В основном: «Дай рубль…» Абай учил: «Надо жить, как хочется, делай, что хочешь».