Расстрельная сага

Принял душ. Сергей оделся в спортивные брюки и майку, на ноги надел мягкие фирменные кроссовки. После десантных ботинок они казались невесомыми. Открыл пачку «Мальборо», закурил, присев на кровать. Задумался. Он выспался, а значит, бессонная ночь ему обеспечена. Но это и к лучшему. Спокойно, не спеша, составит рапорт для Черкасова. А его надо составить так, чтобы не дать подполковнику ни малейшей возможности еще за что-нибудь зацепиться. И вообще — то, что он говорил в кабинете командира полка одно, а то, что будет в официальном рапорте, совсем другое, даже если «уважаемый» Евгений Анатольевич тайком записал беседу на диктофон. Неточности в деталях, отраженные на пленке и в рапорте, можно легко списать на усталость и стрессовое состояние. Да и к делу, если таковое возбудят по какой-либо причине, пришьют рапорт, а не запись диктофона. Значит, надо все тщательно обдумать перед тем, как сесть за стол.

В дверь постучали.

Сергей крикнул:

— Ну чего, Андрюша, комедию ломаешь? Заходи, коль пришел!

Но на пороге появился мужчина в форме генерала госбезопасности.

— Позвольте войти, Сергей Викторович?

Солоухов смутился:

— Извините, товарищ генерал, я думал, друг пришел.

— Нет, это уж вы извините меня, что врываюсь в неурочный час. Разрешите представиться: генерал-майор Капустин Александр Андреевич, отец рядового Артема Капустина.

— Майор Солоухов. Проходите, пожалуйста.

Тут появился и Колотов.

Он зашел без церемоний, открыто держа в руках литровую бутылку водки и пакет с закуской. Увидев гостя Сергея, невольно воскликнул:

— Ух, ты! Кажется, я не вовремя, извините!

Капустин-старший сказал:

— Это я не вовремя, но не могли бы вы немного подождать, нам с Сергеем Викторовичем поговорить надо наедине.

Начальник штаба сдал назад:

— Конечно, конечно. Какие могут быть вопросы. Удаляюсь.

Генерал заверил:

— Я долго вашего подчиненного не задержу, так что максимум через полчаса смело возвращайтесь, меня здесь не будет.

— Понял.

Колотов ногой прикрыл за собой дверь.

Капустин присел на стул у стола.

— Закурить можно?

— Вам, товарищ генерал, все можно.

Прикурив, Капустин произнес:

— Не надо так. Я пришел, чтобы поблагодарить вас за сына. Представляете, что нам с женой пришлось пережить за эти сутки? Четвертого числа узнаем, что сын пропал без вести в Чечне. Пятого, с утра, что Артем находился в плену и освобожден. Я тут же сюда. Пока вы беседовали с представителем контрразведки, поговорил с сыном. Он рассказал про бой у перевала, как вы сражались с превосходящими силами противника и как попали в плен. Сын очень высоко отзывался о вас. Говорил, если бы не вы, взвод в клочья покрошили бы.

Сергей вздохнул:

— Да так, генерал, оно, собственно, и вышло. Предали нас, вот и получилось, что я завел подразделение в засаду «чехов».

— Не упрекайте себя. Война есть война. Потери неизбежны. Как и те ситуации, в которую попали вы. Удивляюсь, как вам удалось не потерять управление подразделением. Я почему это говорю? Потому что сам начинал службу во внутренних войсках. Пришлось и в Афгане, как и вы, «духов» погонять. Командовал штурмовой группой батальона спецназа «Ургенч». Это потом в КГБ попал. А до этого познал, что такое война в полной мере. Поэтому и удивляюсь, а также преклоняюсь перед вашим профессионализмом.

Солоухов почувствовал себя неудобно:

— Да ладно, товарищ генерал. Какой уж там незаурядный профессионализм. Просто сделал, что смог. И этого оказалось мало. Если бы не предатель… Но он ответит за ребят. Непременно ответит. А благодарить за Артема не вы меня должны, а я вас. Воспитали настоящего воина.

Сергей рассказал генералу о том, как не хотели брать его сына в рейд, как Капустин-младший все же настоял на своем и остался в строю. Как достойно вел себя и на марше, и в ходе боя, а также прикрывая отход оставшихся в живых бойцов взвода. Да и в плену не скулил.

Выслушав начальника разведки, генерал произнес:

— Я рад узнать, что из моего сына получился настоящий мужчина. Поэтому-то и для этого мы с женой и решили, чтобы Артем пошел в армию.

— А ведь он мог погибнуть, генерал.

Капустин-старший посмотрел в глаза Солоухову:

— Но и вы могли погибнуть, как погибли, к сожалению, пятнадцать человек второго разведвзвода. Так чем Артем лучше или хуже этих погибших ребят. У вас-то самого тоже, наверное, взрослые дети?

— Нет, у меня детей и не было.

— Что же, за тридцать девять лет не обзавелись семьей? Не женились?

— Женился. А вот семейная жизнь закончилась, можно сказать, так и не начавшись. Но я не хотел бы об этом говорить.

— Хорошо. Не будем.

Генерал затушил окурок, положил пачку сигарет с зажигалкой в карман рубашки.

— Что ж, мне пора. А то ваш начальник штаба, наверное, места себе не находит.

— Ничего, подождет. Вам же, Александр Андреевич, не помешает сына от коллег своих оградить. Он парень честный, а его могут заставить лгать. Как бы не сломался. Обидно будет — в бою держался героем, а под прессом славных чекистов…

Генерал прервал майора:

— Никто никого больше допрашивать не будет. Черкасов утром убудет в штаб дивизии. Здесь ему делать нечего.

Сергей удивился: