Расстрельщик

Весь вечер Корнеев провел в задумчивости. И ночью плохо спал. А утром, когда брился перед зеркалом, его осенило. Даже рука дрогнула, и из неглубокого пореза потекла кровь, но он этого поначалу даже не заметил. Рассматривал свое отражение в зеркале – и не видел ничего. Наконец, словно о чем-то вспомнив, потрясенно пробормотал:

– Я же убил его! Конечно, я его убил! Он мертв!

Никого не было рядом с ним в эту минуту. И очень хорошо. Потому что выглядел он ужасно. И его слова тоже были ужасны. Но не для Корнеева. Для него они звучали сладкой песней.

Глава 22

– Базылев мертв!

Эти слова Корнеев выпалил прямо с порога, едва только распахнул дверь полковничьего кабинета. Христич вздрогнул от неожиданности и пробормотал:

– Что же ты так врываешься!

В голосе была досада. Он, наверное, не расслышал.

– Базылев мертв! – проговорил Корнеев.

У него был вид победителя. Это была хорошая новость. Очень хорошая. И он торжествовал.

– Идет большой отстрел, Олег Николаевич! Убивают самых близких Базылеву людей! Вы понимаете? Убивают тех, кто может дать информацию о Базылеве. Любовницу, родителей – всех, кто имеет право требовать встречи с этим человеком. А его уже нет. И чтобы избавить себя от неожиданностей, он…

– Кто – он?

– Молотов, я думаю! – уверенно сказал Корнеев. – Мне Вита Пухова, базылевская подружка, говорила, что Молотов сейчас там всем заправляет и что он страшный человек.

– С Молотовым ты перебираешь, как мне кажется, – покачал головой Христич.

– Нисколько! Мы же с вами поднимали все бумаги по «Росэкспорту». Там царь и бог Базылев, если судить по учредительным документам. А Молотов – никто, обычный наемный работник. В жизни же они были едва ли не равны. Теперь представьте: покушение, я убиваю Базылева, «Росэкспорту» конец! Точнее, не самой фирме, а Молотову. Он ни на что не имеет права – ни на долю в имуществе, ни на голос при решении вопроса, как им жить дальше. Король без королевства. Понимаете? Он всем заправляет, но только до тех пор, пока жив Базылев. Базылев умирает, надо делить наследство, а Молотов оказался ни при чем.

Христич со щелчком вогнал видеокассету в плейер. На экране телевизора появился человек с обмотанной бинтами головой.

– Вот он, Базылев, – сказал полковник. – Не совсем целый, но вполне живой.

– Подставка! – убежденно выпалил Корнеев.

Христич выложил на стол фото Базылева. Демонстрировал, как похожи эти люди – на фото и на экране. Корнеев поморщился. Ему не верили, а ведь он говорил о том, что ему лично было совершенно ясно.

– Пусть проведут экспертизу! – предложил он. – Сличат этих двоих! Вон тот – определенно подставка. – Он кивнул на экран телевизора.

– Я понимаю, что тебе очень хочется видеть Базылева мертвым…

Это было очень обидно.

– …но он жив, Вадим, вот ведь какая штука.

– Я своими глазами видел, как его мозги разлетелись брызгами! Ну почему вы мне не верите?

– А потому, – спокойно ответил полковник, – что мне самому не верят. – И поднял глаза на собеседника. Во взгляде была неприкрытая горечь.

Корнеев тяжело вздохнул.

– Ну хорошо, – сказал он сквозь зубы. – У меня забрали удостоверение. Вчера лишили оружия. Но хотя бы к оперативным документам доступ у меня остался?

– Естественно, – ответил полковник.

Он смотрел на сцепленные в замок пальцы Корнеева. Если тот сейчас еще начнет раскачиваться на стуле, то дело швах.

– Я хочу поработать по Молотову, – попросил Корнеев.

– Мы много чего о нем узнали. Но пока все впустую.

– Я знаю, что там надо искать!

Он все-таки начал раскачиваться. Полковник опустил глаза.

– Ты напрасно проявляешь такое рвение, – сказал он. – Не надо никому ничего доказывать. Уж лучше отдохни. Хочешь, я опять отправлю тебя на Кипр?

Это прозвучало издевкой. Корнеев скрипнул зубами.

– Ну как знаешь, – пошел на попятный осторожный Христич.

– И еще, – пересилив себя, вернулся к делу Корнеев. – Отправьте в Сызрань людей, пусть присмотрят за младшим братом Базылева.

– Это еще зачем?

– Он – последний из известных нам родственников и близких людей президента «Росэкспорта». Только он теперь может подтвердить, что человек, которого Молотов выдает за Базылева, – не Базылев. И его убьют. Непременно.

– Да мне плевать, – с неожиданным равнодушием произнес Христич. – Невелика птица, чтобы мы им занимались.

Корнееву несколько мгновений понадобилось на то, чтобы понять причину равнодушия полковника. Тот не верил в версию заговора. Ему, Корнееву, не верил. И Корнеев сорвался:

– Его же убьют! Помяните мое слово! Убьют!

Но Христич нисколько не испугался этого крика. Поднял голову и спокойно сказал:

– Ну, убьют. Ты-то чего разволновался? Или тебе это в новинку?

Глава 23

Полковник сказал правду: по Молотову поработали, и поработали хорошо. Досье на него было собрано – залюбуешься.