Расстрижонка

Католические священники проводят бракосочетание, принимают клятвы, произносят благословения, проливают благодать божью на брачующихся… Потом, через несколько лет вдруг вспоминают:

– Ё-моё! Так у вас же — общий предок в четвёртом колене!

– А вы чего? Не знали?!

– Дык… ну… Вам же ж очень сильно захотелось.

Только что, два года назад, в феврале 1163 года знать и духовенство Иерусалимского королевства потребовала от наследника трона, принца Амори, развестись с его женой, Агнес де Куртане, дочерью Жослена Второго Эдесского. Выбирая между троном и любимой женой, Амори выбрал трон.

Агнес, ставшая первой раз вдовой в 13 лет, отец которой был захвачен в плен и ослеплён, потерявшая родину — Эдессу, захваченную турками, некоторое время сопротивлялась. Но… А тут из турецкого плена вернулся её первый жених. И она вскоре вышла замуж за Гуго Ибелина. А вот дочь её отправили в монастырь. Формально — под крыло сестры её свекрови.

Видимо, это была такая изощрённая пытка, придуманная Высшим советом королевства. Типа: «выстрелить себе в ногу».

Садо-мазо гос. размера.

Потому что сама свекровь, именем Мелисинда, не только принимала активное участие в воспитании любимой внученьки, на чём и слопотала инсульт, не только была предыдущей королевой Иерусалима, но и являлась весьма необычайной женщиной.

Всё руководство Второго Крестового похода от неё просто дурело.

– Нахрена нам тот Дамаск! Алеппо! Алеппо брать надо!

Орала она, не стесняясь в выражениях, на арабском, латыни, греческом прямо в лицо германскому императору и прочим предводителям. Потом переходила на родной армянский… И тут уши краснели даже у охраны.

Единственный сынок — ножками топотал, кипятком писал и свергал свою матушку с престола военной силой. А уж как они гонялись друг за другом по ночному Иерусалиму! А сколько крови она попила у всех «советников» — членов Высшего совета королевства…!

Отдачу от того монастырского воспитания в РИ — пришлось расхлёбывать Иерусалимскому королевству и всей Европе. Как христианнейшей католической, так и православной. Для многих государей, государств и народов — вкус оказался смертельным. Столетиями.

Мне же сиё было многие годы причиной и забот многих, и основанием для гордостей. Внучка Мелисинды оказалась… ну очень живым ребёнком. Но об том — в своё время скажу.

Однако дети от того «незаконного и кровосмесительного» брака были признаны вполне кошерными и, позднее, наследовали трон.

Не смотря на потоки грязи, которые были вылиты лично на Агнес сочинителями типа Вильгельма Трирского, утверждавшего, что она «не должна быть королевой такого святого города, как Иерусалим», причина развода выглядит довольно прозаически: после потери Эдессы и провала Второго Крестового похода, верховный совет королевства — сплошь ярые католики, преимущественно — орденские магистры, графья и епископы, почувствовали «запах жаренного». Не получая достаточной помощи с Запада, от Рима, они начали сближаться с Константинополем. А куда деваться, если Византия уже прибрала под себя Антиохию и купила остатки владений Эдессы?

Для закрепления политического тренда был устроен соответствующий брак. И племянница императора Византии Мануила Комнина стала королевой Иерусалимской. Легла на освободившееся, в постели Амори, место. Едва лишь простынку переменили.

Результат был… так себе. Но тут уж ничего не поделаешь: обе династии старательно вырождались.

В этой истории хорошо видно, что династический брак, как и развод, есть смесь трёх разных пластов: общественного (военно-политико-экономического), личностного (отношения между двумя людьми) и, обязательно(!), юридического. Правитель не может поступать незаконно. Ибо, тем самым, подрывает собственную легитимность.

Если Агнес была разведена, попав в жернова «большой политики», то история Алиеноры Аквитанской даёт пример превалирования личностной составляющей.

«Самая богатая невеста Запада» сначала стала, экономически и политически закономерно, королевой Франции.

«Женщина удивительной красоты, характера и нравов, выделяющих её не только в ряду женщин-правителей своего времени, но и всей истории».

«С самого начала она так покорила своей красотой разум молодого мужчины (своего мужа Людовика Седьмого — авт), что, готовясь к этому известнейшему походу, король решил взять её с собой на войну, поскольку горячо любил свою молодую жену».

Так, «в любви и согласии», они отправились на великие дела — во Второй Крестовый поход.