Рассудку вопреки

Минерва готова была упасть на колени, и умолять свою будущую свекровь позволить ей набраться ума-разума у такой опытной наставницы. Однако ей в голову пришла совсем другая мысль. Герцогиня вела речь о великих государственных мужах, к коим, без сомнения, причисляла и герцога Хэмптона. Более двадцати лет он посвящал себя делам империи, занимая различные посты. В прошлом веке этот достойный джентльмен едва не стал премьер-министром.

С другой стороны, Минерве предстояло стать женой лорда Блейкни. А довольно сложно было вообразить человека, который менее всего походил на великого государственного мужа.

— Но… — начала Минерва, пытаясь отыскать наиболее тактичный способ донести до матери, что ее сын по складу своего ума не может стать государственным деятелем.

Ее терзания оказались напрасными.

— Блейкни никогда не был способен выполнить миссию, которую ему предстоит на себя возложить, — с жестокой откровенностью произнесла герцогиня. — Чтобы соответствовать своему будущему положению, ему понадобится ваша помощь.

— Я польщена вашим доверием, но, полагаю, в данных обстоятельствах мое влияние весьма незначительно.

— Умная жена всегда найдет способ заставить мужа прислушаться к себе. А поскольку ваш долг произвести на свет будущие поколения Вандерлинов, наши интересы полностью совпадают.

Какое бы уважение ни испытывала Минерва к герцогине, она все же решила высказать свое мнение.

— Я не думаю, что методы, которые вы предлагаете, — осторожно начала она, — помогут мне завоевать чувства Блейкни, поскольку я не обладаю опытом в подобных делах, а мой будущий супруг не заинтересован во мне как в соратнике.

— Естественно, у вас нет опыта. Но он появится. К счастью, вы такая хорошенькая.

— И даже если я сумею убедить Блейка, как я заставлю его заниматься вопросами, к которым он не имеет никакой склонности?

— Несмотря на его поведение, в том числе и на этот безрассудный проступок, приведший к нынешней ситуации, я не считаю своего сына действительно глупым человеком.

— Конечно же, нет, — пробормотала Минерва.

Она не вполне была уверена в правоте герцогини. Возможно, Блейкни не испытывал недостатка в природном уме. Но ей ни разу не доводилось беседовать с ним на темы, которые по ее меркам не являлись пустой болтовней, тем более что Минерва терпеть не могла разговоров об охоте.

— Если бы он только прикладывал чуть больше усилий, но, к сожалению, Блейк патологически ленив! С раннего детства он отказывался проявлять усердие в выполнении уроков. Его праздность всегда вызывала огромное разочарование отца.

Странным образом у Минервы возникло желание защитить своего жениха. Никогда она не считала его ленивым. Напротив, он производил впечатление человека чрезмерно энергичного, правда, всю свою энергию он тратил на физическую деятельность. И весьма преуспевал. Как бы мало ни разделяла Минерва эту его страсть, она знала, что невозможно стать блестящим наездником и обладать первоклассной сворой гончих, не приложив к этому значительных усилий.

К тому же ей показалось несправедливым, что герцог и герцогиня столь пренебрежительно относятся к своему сыну только потому, что тот не изъявлял желания следовать их заветам. Ее собственные родители никогда не препятствовали своим детям выбирать собственный путь, и в результате все шестеро развили потрясающее разнообразие интересов. Возможно, Уильям и Марго Монтроуз удивлялись выбору некоторых детей, но это не мешало им любить всех своих отпрысков и гордиться ими.

Абсолютное равнодушие к делам страны как минимум удивляло Минерву. Она вспомнила, как несколькими годами ранее Блейк поразительно спокойно воспринял сообщение об ужасной Манчестерской бойне. Как мог он оставаться таким холодно индифферентным, если рос и воспитывался почти в самом центре английской политической жизни? Мелькнула мысль: а не могли ли годы такой близости как раз и взрастить это равнодушие?

Впервые за все время Минерва почувствовала, как в ее душе просыпается любопытство: что же за человек ее будущий муж и как он стал таким к своим тридцати годам.

Глава 5

Карета подъехала ко входу, и Блейк, изнемогая от нетерпения, ожидал выхода своей невесты, чтобы незамедлительно покинуть Хэмптон-Хаус и вдохнуть свободный, пусть и задымленный воздух улиц. Он довезет Минерву до Беркли-сквер, потом отпустит карету отца и на первом же кебе отправится в Ковент-Гарден. Или нет, никаких кебов, он прогуляется пешком. Блейк чувствовал, как затекли все его части тела, как сжалась грудь, не давая воздуху проникнуть в легкие. Что ж, вполне обычная реакция на длительное пребывание в обществе отца. Лучшим лекарством от этого смятенного состояния стала бы получасовая скачка или фехтование с хорошим противником, а еще лучше — пара раундов ожесточенного боксерского поединка. Но поскольку ни одной из этих возможностей у него не было, он вспомнил о Дезире, которая, безусловно, сумела бы унять его беспокойство. Ведь герцог, к счастью, забыл определить конкретные сроки прекращения их отношений.