Рассудку вопреки

Прежде чем Минни успела возразить, он сел и, подняв ее за талию, усадил к себе на колени. Они никогда не занимались любовью в этой позе, но тотчас поняла, чего он хочет. Он вошел в нее, и она приняла его своим скользким и теплым лоном, не оставляя сомнений в своей готовности и силе своего желания. Минерва обхватила мужа за шею и начала нашептывать, как сильно она его хочет и какое удовольствие он ей доставляет. И в его затуманенном мозгу промелькнула лихорадочная мысль о том, что если бы ему было суждено умереть сейчас, он покинул бы этот мир абсолютно счастливым.

— Минни, — прошептал он, — моя Минни.

Он крепко держал ее и никак не хотел отпускать.

Это проявление собственнических чувств тронуло Минерву до глубины души. Слишком взволнованная, чтобы выразить чувства словами, она выразила их глубокими жаркими поцелуями. Они сплелись в страстных объятиях, и Минерва потерялась в мощности их слияния, в той близости, какой она ни с кем и никогда в своей жизни не испытывала.

Глаза ее наполнились слезами, когда она приблизилась к высшей точке наслаждения.

— Блейк, — прошептала она. Затем, откинув голову назад, она в блаженстве прокричала его имя. Дрожь восторга пробежала по ее телу, и Блейк вслед за ней достиг собственного экстаза.

Супруги лежали, обмениваясь ленивыми ласками и нежными поцелуями.

— Спасибо тебе, Минни, — пробормотал он. — Не могу тебе передать, как великолепно я себя чувствую.

Минерва и сама не могла припомнить, чтобы когда-либо так потрясающе себя чувствовала.

— Я понимаю, что это сборище далеко от твоего представления о приятном времяпрепровождении. Спасибо, что терпишь все это. И за то, что поддержал меня сегодня, когда я допустила такую глупую ошибку.

— Зато тебе все это доставляет удовольствие. По крайней мере такое впечатление у меня создалось сегодня вечером.

— Действительно доставляет, — согласилась Минерва, — по большей части. Правда я не ожидала такого количества бесполезных споров. Некоторые из этих людей ссорятся, как дети. Неужели они не понимают, что никто из них не сумеет получить желаемое и им придется пойти на компромисс?

Он легонько поцеловал ее в нос.

— Ты хочешь сказать, что у девятнадцатилетней девушки больше здравого смысла, чем у всех этих мудрых политиков, вместе взятых?

— Вообще-то да.

— Это меня не удивляет. Ты стоишь дюжины политиков, Минни.

— Приятно слышать.

— Тебе следовало бы стать премьер-министром.

— Это то, о чем я всегда мечтала.

— Но я чрезвычайно рад, что это невозможно. Если кто-то всерьез станет предлагать дать право голоса женщинам, мне придется выступить против.

— Я думала, ты поддерживаешь меня в моих устремлениях.

— Только если они не идут вразрез с моими собственными интересами. Если ты станешь премьер-министром, у тебя не хватит времени на такие восхитительные интерлюдии.

Минерва хотела было принять оскорбленный вид, но в этот момент Блейк начал проявлять восхитительное внимание к ее грудям.

— А тебе не кажется, что это довольно эгоистично? — умудрилась спросить она, хихикая от удовольствия.

— Я всегда был эгоистом.

— Я раньше тоже так считала, но теперь переменила мнение.

Минерва принялась ерошить его волосы, но Блейк поднял голову, отвел ее руку и, внимательно посмотрев на нее, спросил:

— Почему?

— Начнем с того, что ты мог бы и отказаться жениться на мне.

— Если я эгоист, это не означает, что я не джентльмен.

— Тебе не было нужды покупать мне изумруды.

— Мне нравится дарить подарки.

На самом деле она знала, что Блейк обладает не слишком большой уверенностью в себе и в нем нет того высокомерия, которое он демонстрировал на публике. Казалось, ее похвала привела его в смущение.

— И ты хотел отдать мандат замка Уорфилд своему старому школьному товарищу.

Она ожидала его ответа и неожиданно почувствовала отвращение к своей уловке, целью которой было вызвать его на откровенность. Между ними возникли глубокие и искренние отношения, и не было никакой нужды в манипулировании. Но ведь она не требовала от него правды. Больше, чем когда-либо, она жаждала его доверия.

На мгновение ей показалось, будто она достигла своей цели и он вот-вот скажет что-то важное. Затем выражение его лица сменилось с серьезного на насмешливое.

— Ты меня хвалишь? За Хантли?

— Ты ошибался в нем, но это было проявление великодушия с твоей стороны.

— Даже в моих ошибках ты находишь что-то положительное.

— И ты принял мою сторону в наших расхождениях с сэром Гидеоном.

— Готов признать этот акт великодушия. Для меня это была большая жертва. Но я был сполна вознагражден. Пожалуй, тебе пора еще раз отплатить за мою услугу.

Он вновь начал целовать ее, на этот раз в живот, Минерва смеялась и извивалась от удовольствия.

— Тебе это нравится, не так ли?

— Ты читаешь меня, словно книгу.

Блейк поднял голову и посмотрел на нее странным взглядом, открыл было рот, словно собираясь что-то сказать, но промолчал. Вместо этого он вернулся к своему прежнему занятию. Вразумительный разговор подошел к концу.