Рассудочность и авантюризм (СИ)

«Как изящно она меня сделала! — восхищался Гарри по пути в гостиную. — Встречаются же настоящие умницы кроме Гермионы и Дафны. Встречаются»

*

В фойе школы, которое изредка именовали холлом, происходило нечто отвратительное — выходящие из Большого Зала ученики стали свидетелями сцены публичного изгнания профессора Прорицаний Сибиллы Трелони.

Дафна, хотя и не посещала её уроков, поскольку считала шарлатанкой, искренне возмутилась циничной наигранности происходящего — Жаба демонстрировала непреклонность власти. Гарри, Рон и Гермиона тоже присутствовали. Видимо, поэтому у Амбридж отвалился каблук.

Минутная заминка, потребовавшаяся опытной волшебнице для наложения «Репаро» на обувь, ничего не изменила, поэтому Генеральный Инспектор взмыла вверх и прилипла к потолку, до которого здесь было настолько далеко, что слова её гневных речей плохо различались на слух. При виде этой картины Рон даже рот приоткрыл, выронив недожёванную сосиску.

— Вам это с рук не сойдёт, я выясню, кто это сделал, и исключу.

Сообразив, что Гарри и Гермиона применили те чары, которые получались у них без палочки и были незаметны для наблюдателей, Дафна внесла в дело расправы над всем надоевшей толстухой и свою посильную лепту — сверху, причудливо планируя, начали опускаться предметы одежды. Первыми, конечно, до пола долетели туфли, удар которых о плиты прозвучал, словно гром, в наступившей мёртвой тишине.

— Успокойтесь, милочка, — обратилась к прорицательнице профессор МакГонагал, неуклюже роняя на пол очередной декрет, который до этого читала. — Возвращайтесь в свои апартаменты и готовьтесь к проведению урока.

Спраут, повела Сибиллу к башне прорицаний, поддерживая под локоть, а Флитвик левитировал за ними багаж. На то, что упавшая бумага начала тихо, почти без дыма тлеть, никто не обратил внимания. Появившийся из главных дверей Дамблдор обратился за разъяснениями к профессору Снейпу, уже вернувшемуся из Мунго. А на доносящиеся с верхотуры вопли и визги постепенно перестали обращать внимание. Положение Генерального Инспектора оказалось поистине незыблемым — её почти размазало по потолку.

— Никто из преподавателей не знает этих чар, — объясняла директору профессор МакГонагал. — Вероятно, придётся вызывать разрушителей заклятий. Причем делать это необходимо срочно, не позднее вечера. Я обязательно займусь. А ученикам следует занять места в аудиториях — завтрак уже закончился.

Круговорот беспорядочных перемещений на мгновение поднёс Гарри к Дафне — он стоял к ней спиной, прикрывая от толчков.

— Ты не видела, кто её обезоружил?

— Взмахов было несколько, ведь все семикурсники делают это молча. А кто пустил вечное приклеивание?

— С подобного расстояния настолько филигранно работает только Луна.

Жабоспасательная операция длилась долго — разрушители проклятий консультировались с ответственными лицами министерства, а представитель Мунго настаивал на вырубании фрагмента потолка вместе с пострадавшей, для доставки той в лечебницу с минимальными телесными повреждениями.

Финального акта этого эпического мероприятия никто из учеников не видел — утром потолок оказался чист, а сведений о судьбе Генерального Инспектора… да этим просто никто не интересовался. Пяти— и шестикурсники со Слизерина, отличившиеся в Инспекционной Дружине, походили несколько дней с синяками (поговаривали, будто их отметелили собственные семикурсники) — и остались от Амбридж только декреты в рамочках под часами, считающими факультетские баллы.

*

За учёбой и повседневными событиями утекало время. Стало по-настоящему тепло, когда в апреле у Гермионы родился братишка. Она утром в одну из суббот аппарировала на часок в родительский дом проведать маму с папой и полюбоваться на мальчишку.

Потом, после коротких пасхальных каникул, Дафна не вернулась в школу — сказалась больной. Во время ужина по случаю возвращения учеников Гарри поймал на себе понимающий взгляд профессора Спраут — мудрая женщина всё заметила, но никому про это не скажет. Подготовка к сдаче СОВ у пятикурсников, к ЖАБА у выпускников и к обычным экзаменам у всех остальных, не обошла стороной и Поттера:

— Мистер Уэспер, — впустила Луна Лавгуд представительного хаффлпафца в комнату, кажущуюся бесконечно длинной — какой-то из бесчисленных коридоров старинного замка. — Вот отсюда, сразу за чертой, начинается полоса испытаний. Успех ждет вас на другом конце. Приступайте, пожалуйста, к прохождению. Ступефай, — как раз семикурсник сделал первый шаг. — Импедимента, — пустив вдогонку увернувшимуся удирающему студенту подножку, подсечку и ватноножное, девочка увидела, что за того принялся засевший в нише Невилл, и открыла дверь, впуская следующего испытуемого — их оставалось ещё тридцать девять. Некогда мешкать.

Через час с небольшим, оглядывая слегка дымящийся и заметно растерзанный контингент, Поттер напутствовал своих «выпускников»:

— Мы же не виноваты, что в этом году Защиту вёл никуда не годный преподаватель. Сделали, что могли. И да сопутствует вам успех на настоящем экзамене у правильных профессоров.