Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник)

Мы предлагаем вам составить свое мнение о научно-философской системе Декарта по нескольким известным произведениям. Это, во‐первых, «Рассуждение о методе для верного направления разума и отыскания истины в науках», самая известная работа мыслителя, в которой он излагает свои принципы дедуктивного познания, применимые к любой науке и позволяющие исследователю проникать в суть вещей. «Рассуждение» часто относят к числу трудов, ставших основополагающими для всей философии и науки Нового времени.

Вполне в «декартовском» духе написан еще один вошедший в наш сборник труд – «Страсти души», впервые изданный в 1649 году, за несколько месяцев до смерти ученого. Декарт посвящает его «природе человека», рассматривая строение тела и его функционирование на основании строгих физических законов. Более того, он определяет «локализацию души» в теле человека со всем присущим Новому времени рационализмом!

И еще одно известное произведение, фрагменты из которого мы также предлагаем читателю – «Начала философии» (иной вариант перевода названия – «Первоначала философии». В нем Рене Декарт формулирует основное правило получения достоверного знания – это сомнение. «Я сомневаюсь, значит, мыслю; я мыслю, следовательно – существую», – именно так звучит полностью известное высказывание, приведенное нами выше. И именно в этом труде Декарт приводит свои доказательства существования Бога… Парадоксально? Возможно. Но, может быть, мы просто смотрим с позиции читателя XXI века? А если познакомиться с системой французского гения поближе, то все будет гораздо проще и логичнее? Ведь не просто так научная система Декарта пережила века!

Итак, мы приглашаем вас к чтению…

Рассуждение о методе для верного направления разума и отыскания истины в науках

Ежели рассуждение это для кого-то покажется чересчур длинным, чтобы быть прочитанным сразу, то можно его разделить на шесть частей. В первой части, таким образом, окажутся разного рода соображения относительно наук; во второй части – основополагающие правила найденного автором метода; в третьей части – извлеченные из сего метода некоторые моральные правила; в четвертой части – доказывающие существование Бога и души человеческой доводы, являющиеся основанием метафизики автора; в пятой части – некоторые исследования в области физики, как-то: разъяснение движения сердца и иных затруднений по части медицины, а также определение различий между душой человека и душой животного; в шестой же части автор высказывает свое мнение о необходимых действиях, могущих с бóльшим успехом послужить исследованию природы, а также называет причины, по которым он взялся написать это сочинение.

Часть I Соображения, касающиеся наук

Здравый смысл есть самая распространенная вещь на свете, потому что всякий считает себя настолько им одаренным, что и те, которых особенно трудно удовлетворить в каких-либо других отношениях, не находят нужным желать этого смысла более, чем сколько его имеют. Неправдоподобно, чтобы такой взгляд на здравый смысл происходил от ошибки, скорее же можно заключить, что способность рассуждать и отличать истинное от ложного, составляющая в точности то, что называют здравым смыслом, или рассудком, по самой природе своей одинакова во всех людях. Также надобно думать, что различие в наших мнениях происходит не от того, что одни люди более имеют рассудка, чем другие, а от того только, что мы направляем различно наше мышление и не одни и те же данные рассматриваем при наших обсуждениях. Но недостаточно иметь здравый смысл, гораздо важнее уметь его хорошо прилагать к делу. Люди с величайшими душевными способностями могут иметь величайшие пороки, как и величайшие добродетели, и те, которые двигаются очень медленно, могут скорее достигать цели, следуя постоянно прямому пути, чем те, которые двигаются быстро, но уклоняются от прямого направления.

Что касается до меня, то я никогда не приписывал своему уму какого-либо превосходства в сравнении с обыкновенными умами: напротив того, я часто желал иметь такую же, как у некоторых других, быстроту соображения, или такое же пылкое воображение, или такую же обширную и твердую память. И я не знаю других качеств, могущих возвышать ум, кроме вышеперечисленных, потому что относительно разума или смысла, именно того, что нас делает людьми и отличает от скотов, я держусь мнения, что он во всей целостности своей имеется в каждом из нас, следую по этому вопросу общему мнению философов, утверждающих, что понятия о большем или меньшем приложимы только к частностям, но никак не к общей форме[1] или к существу особей одного рода.