Рассвет

Одновременно с нами, с противоположной стороны — к центру моста двигается троица всадников в сопровождении конвоя из десятка пехотинцев. Само — собой с поразившим нас позавчера, человеком-дирижаблем, Валериком в своем составе. Всё нормально — всё, как и обговаривалось в ходе интенсивных переговоров в чате накануне и продублировалось с утра. Нас здесь примерно столько же. Только в отличие от визави с правобережья: с «нашей» стороны вьезда на мост — замерло в ожидании приказов не три с прицепом сотни штыков, а тусуются достаточно сиротски и весьма жалко смотрящиеся на их фоне, полтора десятка бойцов.

… А вот это поворот! Наш неизвестный друг, любящий небрежно завуалированные угрозы и смазливых горничных — похоже вовсе даже не он, а она! Вот тебе и Rule! Нет — ну точно эта черная женщина, тут всем и рулит.

И если непосвященным это становится понятно по красавцу коню с дивными статями и королевскиму величавому презрению на выразительном лице дамочки, то мне и ближним видна вся её, не могу сказать что суть — она там где-то глубоко-глубоко, в глухом бункере забетонированна — не разглядишь, не докопаешься без взрывчатки и экскаватора. Зато уровень и репа на поверхности — любуйся сколько влезет. Но это кино только для тех кто «в теме», естественно.

Святые демиурги! Аццкий сотона! Срань господня! Нам — пиздец!

Тут же слышу два последних слова в повторе — тремя голосами в своей голове. С одинаковой интонацией! Почти панической.

— Ша! Закрылись все! — и мне насрать на самолюбие Зимнего. Не время и не место…

Сьезжаемся.

Брюнетка в районе сорока или сорока пяти. Среднего роста. Стройная, даже изящная.

Живые, карие и очень неглупые глаза. Взгляд проницательный и цепкий, приметливый на мелкие детали. Твердый и шершавый, как тот камень, что я вчера притащил из иномирья. Искусно и неброско нанесенный макияж. Чистое лицо. Затейливая прическа, прикрывающая чуть оттопыренные уши. Даже удивительно, как такое можно сотворить из не очень длинных волос. Легкий ветерок над рекой, легко, едва касаясь — ворошит их.

В общем как человек и женщина: типичная «милфа — я бы вставил!» А как лидер, вот шкурой чувствую — чисто Сталин, Адольф или Мао. В обтягивающих кожаных штанах и такой же короткой, дорого выглядящей куртке.

… Рул легко соскальзывает со спины красавицы — лошади. Приближается к столу походкой зрелой, но еще вполне репродуктивной львицы и приглашающим плавным жестом хозяйки гостиной, предлагает гостям без стеснения присоединяться.

Вот такой вот интересный руль у тех легионов за речкой!

Не заставляем себя уговаривать и без лишних слов и телодвижений — присоединяемся. С их стороны стола трое: Рул, Владик «Дракула» и мой ровесник стриженый под машинку. Сухой, высокий, широкоплечий, темноглазый, опасный и очень угрюмый.

С нашей стороны, локоть к локтю — четверо: Зимний, Шептун, Амазонка и я. Хотели, сука, удивить и показать, что у нас и женщины бойцы — если до угроз и разговора на повышенных тонах дело дойдет. Мол: «Нас большой войной не испугаешь! Встанем все как один!» Удивили! Напугали ежика голой жопой! Коряво вышло, надо признать. У них только в командирском эскорте: аж три — вполне в себе уверенных амазонки. Ну а сколько всего женщин — бойцов, среди тех безупречно выстроенных в коробочки сотен — с моста не увидать.

Не тратя времени на разговоры о прекрасной погоде и видах на урожай — Рул сразу вычленяет меня из рядов соратников.

— Хочу вам предложить сразу договориться, Горан: сегодня обойтись без взаимного ментального давления. Мы, конечно, можем попробовать заняться фаллосометрией и повыпендриваться, выясняя: чье кунгфу лучше. Но на что это повлияет в итоге? — выдерживает паузу, скользя иронично-оценивающим взглядом по моему лицу, стараясь «зацепиться». Не принимаю вызова и рассеянно плаваю глазами по всей троице прибывших. Поняв, что «бодаться» я пока не стану — Рул продолжает, — Вы еще далеки от того уровня, чтобы не сходя с места, ментально уничтожить меня. Или хотя бы вызвать проблемы с сердцем или мозгом. Даже временно лишить меня зрения вам пока не по силам. Не усмехайтесь так загадочно и многозначительно, Горан. Мы же оба знаем, что я права… Ну а банальное физическое устранение меня, у вас не пройдет. Во всяком случае — не в этот раз точно. Просто не успеете. Да вы и сами понимаете. И даже пытаться не станете. Потому что, в таком случае ваши спутники умрут — здесь и сейчас, а остальные соплеменники через столько времени, сколько потребуется моим бойцам, чтобы добраться до вашего детдома. Хотя, простите, вы же именуете его «замком». — Она поднимает узенькую ладонь, предвосхищая мое намерение ответить, — Мне же — ваша смерть не нужна. На данный момент уж точно. Я открою карты и скажу вам больше: она мне, скорее всего, весьма невыгодна. Цените откровенность. Такой я бываю нечасто, — Рул снова усмехается, — Возможно в дальнейшем, но не сейчас. Обьясню почему, но сначала предлагаю отметить наше историческое знакомство… Налейте вина гостю, — бросает она за плечо.

Зубы у Рул ровные, влажные, аккуратные и качественно отбеленные.