Рассвет

— И люди, и оанкали как правило предпочитают существовать с одним оолой, — сказало оно ей. — Существующая связь химической природы в тебе еще не очень развита, по причине недостаточной зрелости Никани. Но по той же причине мой запах кажется тебе тревожным.

— Никани ни о чем таком мне не рассказывало, — подозрительно заметила она.

— Оно лечило тебя и твои раны. А кроме того улучшило твою память. Оно уделило тебе много внимания и конечно же оставило в тебе свой след. Оно наверняка должно было сказать тебе.

— Да. Я думаю, что должно было сказать. И в чем же заключается этот след? Что оно сделало со мной?

— Ничего особенно страшного. В будущем ты будешь стараться избегать близких контактов — особенно близких, включающих в себя проникновение плоти — с посторонними оолой, понимаешь? Может выйти и так, что до тех пор, пока Никани полностью не достигнет зрелости, ты будешь избегать контакта и со своим соплеменниками. Здесь может быть только один совет — прислушивайся к своим чувствам. Другие тебя поймут.

— И сколько же это будет продолжаться?

— Для разных людей это длиться по-разному. Некоторые пребывают в стадии, когда общение с любым другим существом нежелательно, долее, чем это обычно длиться у оанкали. Самый продолжительный период из известных мне продлился сорок дней.

— И в течение всего этого периода… Ахайясу и Дайчаан…

— С ними ты сможешь общаться вполне нормально, Лилит. Они принадлежат к кругу близких Никани. С ними тебе будет особенно спокойно.

— И что случится, если я не стану прислушиваться к своим чувствам, если буду встречаться и общаться с другими людьми?

— Если тебе удастся заставить себя сделать это, то ты наверняка заболеешь, и это в самом лучшем случае. В худшем случае тебе может стать настолько невыносимо, что ты можешь задуматься о смерти.

— Неужели все так плохо?

— Слушай свое тело, и оно подскажет тебе, что делать. И не расстраивайся понапрасну — это нормальная реакция.

Кахгуяхт повернулось к Никани.

— Как только чувственные руки Никани появятся наружу, оно станет особенно уязвимым. Ему понадобится специальная еда. Когда придет время, я все тебе объясню.

— Хорошо.

— Тебе придется буквально вкладывать еду ему в рот.

— Мне уже приходилось это делать, когда недавно ему захотелось есть.

— Понятно.

Кахгуяхт пошелестело щупальцами.

— Честно сказать, Лилит, не я выбирал тебя. У меня не было особых желаний сводить тебя с Никани и не было уверенности, что для будущей работы ты подходишь лучше всего. Кроме того еще недавно я было уверено, что поскольку человеческая генная структура проявляет свое выражение в женщинах, то родительского вожака первой группы нужно выбирать из числа мужчин. Теперь я знаю, что ошибалось.

— Родительского вожака?

— Да, потому что по нашему мнению именно такой будет твоя роль. Учить, заботиться, приносить утешение, кормить и одевать, вести за собой и объяснять задачу, будущую задачу, цель в грядущем пугающем мире. Это обязанности родителей.

— И вы хотите, чтобы я стала нянькой?

— Можешь понимать эти будущие взаимоотношения таким образом, какой покажется тебе наиболее приемлемым. Мы же всегда называем подобных людей родителями.

Оно повернулась к стене, словно собравшись открыть ее, но потом передумало и снова оглянулось на Лилит.

— То, что тебе предстоит, по-моему, очень хорошо. Очень скоро тебе представиться возможность помочь твоему народу, так же, как ты сейчас помогаешь Никани.

— Мне кажется, они вряд ли доверятся мне. Быть может, примут меня за нелюдь и попытаются убить.

— Сомневаюсь.

— Вы изучаете нас день и ночь, но не продвинулись ни на йоту — как ты можешь судить об этом?

— И тебе кажется, что ты узнала нас вдоль и поперек, и ты тоже ошибаешься. Мне кажется, что вы никогда нас не поймете, хотя ты постоянно узнаешь все больше и больше о нас.

— Тогда усыпите меня снова, черт возьми, и выберете для своих экспериментов кого-нибудь попонятливей. Я не напрашивалась на эту работу!

Несколько секунд оолой молчало.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я сомневаюсь в твоем интеллекте? — наконец спросило оно.

Лилит ожгла оолой яростным взглядом, не желая продолжать дискуссию.

— Думаю, что ты все-таки так не считаешь. Твои дети будут помнить нас, Лилит. Надеюсь, что и ты не забудешь, как все начиналось.

3. ЯСЛИ

1

По площади зал был чуть больше футбольного поля. Потолок представлял собой свод мягкого желтоватого цвета. В углу зала Лилит вырастила две стены, устроив для себя комнату, полностью закрытую со всех сторон, кроме дверного проема, находящегося там, где встречались две стены. Иногда она заставляла стены сойтись вместе, отгораживая себя от зияющей пустоты по ту сторону — тем самым создавая иллюзию бегства от проблемы, которая перед ней стояла, от задачи, требующей разрешения. Стены и пол зала были предоставлены в полное ее распоряжение — она могла придавать им любую форму по собственному желанию. Они могли стать для нее всем, что она от них только могла потребовать — не могли только расступиться и выпустить ее наружу.