Рассвет

Сбросив обмякшее тело медосбора, таньшанец, не торопясь шагнул к подсылу. Он подошел к варнаку и остановился перед ним, держа руки на поясе. Четки свисали до самой земли. Сивак наконец, увидел, что было начертано на четках. Все костяные четки были изрезаны фигурками изображающими змею.

Таньшанец, стоя на расстоянии шага, нагнулся и посмотрел прямо на него. Взор его раскосых глаз, подобен был взгляду хищника, терпеливо поджидавшего добычу в засаде.

Вот они двое из убийц Триады, посланных для участия в Игре Смерти, пронзила молнией, догадка варнака. Юноша, изображавший студента и раскосый таньшанец, якобы торговец редкими специями. Эта мысль была последней в этой жизни, полной злодеяний. Удар пальцев растопыренной ладони пробил ему глаза, резкая боль и затем наступившая темнота.

Сухощавый, подтянутый седовласый человек, с нашивками архонта в одиночестве наслаждался вкусом свежего меда, залитого в небольшую деревянную корчагу. Дубовый бочонок стоял рядом, прислоненный к ножке стола, заваленного служебными бумагами.

Да, знали ребятки, чем его можно умилостивить. Недаром, за спиной, они втихомолку называют его сладкоежкой.

Архонт напоследок, облизнул ложку, измазанную сластью, отодвинул корчагу и, тяжело вздохнув, приступил к службе. Первой взял бумагу, присланную с медом. Быстро пробежал взглядом по вязи слов и второй раз более внимательно прочитал ее.

Докладная записка архонту Корпуса Синей Стражи Публию Зрящему от декарха Черня.

«Пятого дня, второй декады, месяца лесной антилопы на заставу прибыл голубь с тревожной меткой и указанием места нападения варнаков. В ней указывались Дикие кущи, находящиеся на отрезке тракта от Хельмовой пади до торфяного болота.

Выехав на место дежурной декархией Синей Стражи, нами обнаружена покинутая конка, распряженная и без лошадей, принадлежащая загорцу Беридзе, отбывшая от постоялого двора «Утеха путника», накануне ранним утром.

На месте налета варнаков были найдены тела вожатого — загорца, двух охранников и тела путников, были также обнаружены тела павших разбойников, совершивших нападение.

Выжившие варнаки забрали все: деньги, ценности и багаж, принадлежащий путникам и, угнав лошадей, исчезли в неизвестном направлении.

Преследование разбойников по горячим следам, не дало нам весомых результатов».

Седьмой день, второй декады, месяца лесной антилопы.

Декарх Черень Шустрый.

Прочитав ее, архонт криво ухмыльнулся:

— «Весомых результатов» — декарх Черень и таких слов то не должен знать!? Интересно, кто это нашептывал ему на ухо, когда он катал эту цидулку?

К докладной декарха прилагалась небольшая писулька, она уведомляла:

«На месте налета были обнаружены три серебряных двойных денария, найденные на месте разбоя, которые я передаю Вам, вместе с докладной запиской».

— Ну, это совершенно другое дело!

Словно не веря до конца, в указанную в записке сумму, архонт пошарил по столу и, найдя кошель, вытряхнул на стол большие серебряные монеты.

Он, словно впервые увидел их, взял двойной денарий, разглядывая изображение вычеканенного медведя. Перевернул ее, на оборотной стороне монеты — аверсе, сверху выбита надпись — Два денария- снизу, под изображением двуглавого орла, шла вторая надпись — Раввена-.

Держа монеты в руке, архонт Синей Стражи размышлял вслух:

— Это что же получается этот мед, денарии? Выживших путников нет.

Допустим, варнаки убили путников, начали грабить кладезь, и тут их спугнули прибывшие «синяки». По закону, наши людишки сами ограбили путников? Ребятишки нашкодили что ли? Какая-то петрушка с укропом получается.

Он и не заметил, что назвал стражников — «синяками». Он уже ставил себя, свой чин и свой ум выше этих крохоборов.

Можно вызвать их на допрос, всех вывести на чистую воду? Получит скромную похвалу от стратега Ларгуна и ярую ненависть стражников, мечтающих резануть меня по горлу за то, что я сдал их сподвижников?

Обличив «синяков», придется и самому вернуть серебро. Да, дилемма получается. Да и медок не вернешь, целую корчажку умял.

Он махнул рукой, решив оставить все как есть.

Глава 29

Заслуженный Слуга Народа, Герой Раввены и член Совета, Сай Елин, удалившись от веселящейся публики, вышел из зала на темный балкон, заросший ползущими растениями вьюн-травы, чтобы немного подышать свежим воздухом и отдохнуть от суматохи, окружавшую шумную толпу.

Немного освежив кружащуюся, от выпитого вина голову, Сай Елин харкнул вниз и присел на низенький диван, стоящий в глубокой нише края балкона, разглядывая яркие звезды и полумесяц, освещавшие ночную Мориту

Откинувшись на спинку дивана, он вдохнул на всю грудь свежего воздуха. Жизнь для него была хороша. Богатство, слава, почет и власть, все то, что его окружало и к чему он стремился последние годы-все это было у его ног. Так же, как и поблескивающая тусклыми огнями Морита, лежащая перед его взором.