Рассвет

Но вымирать они явно не собирались. Напротив, создалось впечатление, что после трагической участи, постигшей их планету, Шиханийцы начали прогрессировать. Само собой, отказываться от грабежей и пиратства они не собирались, что и не удивительно, прочно укоренившись в их жизненном укладе. А вот политический строй, хоть и с немалым трудом, но смогли изменить. Теперь вместо разрозненных, действующих только в собственных интересах правительств, был создан Единый Совет, в который вошли представители всех семейных кланов. Координируемая Единым Советом раса Шиханийцев рассеялась по ближайшим солнечным системам, доставляя натерпевшимся от них соседям, еще большее беспокойство, чем раньше.

Несмотря на их воинственный имидж, семейственность являлась основным принципом построения их общества. Имея общее командование в лице Единого Совета, каждый семейный клан действовал автономно, выполняя отдельную задачу, объединяясь лишь в исключительных случаях. Вся добыча передавалась в общий бюджет за исключением десяти процентов, достающихся непосредственно клану – исполнителю. К тому – же все корабли и их экипажи обеспечивались всем необходимым как состоящие на военном довольствии.

Вот и на преследовавшем нас пиратском Жуке весь экипаж являлся одной семьей. У каждой расы собственные понятия о нравственности, имеются примеры еще более нестандартного построения семейных отношений. Но обладая четкой иерархией, подобная команда по своей слаженности, представляла собой единый механизм, что в разы увеличивало их эффективность.

Близилось время выполнения очередного маневра. По плавной дуге с одновременным переходом в горизонтальное планирование, предстояло на полном ходу попасть в довольно узкий вход расщелины. Одно дело рассчитать траекторию движения, даже с учетом всех имеющихся неисправностей, совсем другое – куда вынесет на самом деле. Вследствие неизбежного вмешательства самых различных факторов, вся ответственность возлагалась на плечи пилота. Причем возможность второго захода исключалась полностью.

Как и в прошлый раз, челнок откровенно не желал никаких изменений. К тому – же, выполняемый маневр являлся более сложным, чем совершенные ранее, а потому и трясло не в пример сильнее. И это оказалось самое невинное по сравнению с другими проявлениями его строптивого характера. Штурвал буквально выворачивало из рук, и усилитель привода лишь ослаблял его непредсказуемые рывки. Раз за разом челнок срывался в неуправляемое кручение, вываливаясь хвостом из виража. Лишь подкарауливая его неуправляемую траекторию и действуя на опережение рулями тяги и элеронного оперения, мне удавалось вновь заставить его повиноваться.

Подобную технику пилотирования я разработал еще во времена своей учебы в Военной Академии. Увлекаясь экстремальным пилотированием и проводя на симуляторных тренажерах вечера напролет, я с юношеской непосредственностью полагал, что в действительности, подобные навыки мне вред ли когда понадобятся.

– А тут надо же, пригодилось, и даже не знаешь, радоваться теперь этому или нет – подумал я с несвойственной мне привычкой шутить в настолько малоподходящее для этого время.

Расщелина приближалась, хотя выглядела еще слабо различимо из-за непрерывной тряски челнока, размывающей встающую на пути горную преграду в однородную массу. Удерживать курс удавалось благодаря системе навигации, а потому, рассмотреть вход в расщелину я смог, лишь приблизившись к ней практически вплотную. К тому моменту выполнение маневра закончилось, и встав на прямой курс, челнок вновь стал тихим и послушным.

Но наступившее состояние покоя оказалось мучительно коротким, потому как в следующий момент мы провалились в чернеющую на фоне взметнувшейся в небеса твердыни тьму расщелины. На первый взгляд все выглядело не особо страшно. Расстояния между стенами оказалось более чем достаточно, что позволяло мириться со свойственной в подобных местах, непредсказуемостью турбулентности воздушных потоков. К тому – же расстояние между стен на разной высоте являлось не одинаковым, что в случае необходимости можно было использовать.

Изменение высоты движения давалось с трудом, но таким образом удавалось держаться подальше от стен в местах сужения. Потому как именно там подкарауливали наиболее коварные проявления воздушной стихии, способные отбросить челнок на стену прежде, чем я успею среагировать, несмотря на искусственно увеличенную скорость реакции.

С нескрываемой признательностью я оказался вынужден согласиться, что сделанная Серым инъекция оказалось как нельзя более кстати. Позволяя своевременно реагировать на изменение ситуации и благодаря приливу сил, помогая удерживать штурвал во время пилотирования. Но, даже наличие подобного бонуса не позволяло расслабиться ни на секунду. Да и мысль об огромном расстоянии, которое предстояло преодолеть в этом каменном мешке, особого позитива не приносила. Необходимо было отключить все эмоции, целиком сосредоточившись на выполняемой задаче.