Рассвет Души Повелителя. Том 7

Его слова заставили меня задуматься. Действительно, несмотря на наши сложные отношения, Гилрон никогда не лгал мне. Порой недоговаривал, но точно не лгал. Я медленно покачал головой, не в силах произнести ни слова.

— Прошу, доверься мне, — продолжил он, его голос звучал напряженно. — Это единственный выход!

Не успел я ответить, как Гилрон вдруг закричал от боли. Я с ужасом наблюдал, как его тело начали покрывать ритуальные кровавые символы. Они появлялись прямо на его коже, словно вырезанные невидимым клинком. Каждая линия, каждый знак пульсировал зловещим красным светом, наполняя воздух тяжелой, давящей аурой.

— Но я не понимаю, мастер, — выдавил я из себя, все еще пребывая в недоумении. — Почему?

Гилрон посмотрел на меня, его глаза были полны боли и решимости.

— Ритуал уже не остановить, Джин, — ответил он, стиснув зубы от очередной волны боли. — Он зашел слишком далеко. Но Кровавому Патриарху нужен сосуд. Он может найти его и сам, когда возродится, однако лучше, если я запечатаю его внутри себя. Надеюсь, я смогу подавить его!

Его слова звучали безумно, но в то же время в них была какая-то ужасающая логика. Если пробуждение зла неизбежно, то лучше сделать эту опрометчивую попытку в надежде остановить порабощение всего континента.

— Ты сделал все, что требовалось, — продолжил Гилрон, его голос стал мягче. — Теперь просто прошу, поверь в своего бывшего наставника.

Я смотрел на него долгое мгновение, взвешивая все за и против. Наконец, я кивнул и сел на землю вне ритуального круга, скрестив ноги.

— Хорошо, старший, — сказал я, чувствуя, как тяжесть принятого решения давит на мои плечи. — Я доверяю вам.

То, что произошло дальше, навсегда останется в моей памяти как самое ужасающее зрелище, которое мне довелось увидеть. Воздух вокруг Гилрона начал сгущаться, превращаясь в почти осязаемую тьму. Кровавые символы на его коже пульсировали все ярче, словно пытаясь вырваться наружу.

Внезапно пространство над ритуальным кругом разорвалось, и я увидел… нечто. Это была не форма, не существо в привычном понимании. Это было воплощение чистого ужаса и злобы, настолько древней, что само время, казалось, съеживалось перед ней.

Душа Кровавого Патриарха начала материализоваться, и я почувствовал, как сама реальность дрожит от его присутствия. Воздух наполнился тяжелым, металлическим запахом крови, а температура в помещении резко упала. Я чувствовал, как мое тело покрывается холодным потом, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Только то, что я медитировал и восстанавливал себя с помощью циркуляции, не позволило мне сорваться с места.

Эта сущность излучала такую мощь и злобу, что мой разум отказывался воспринимать ее целиком. Каждый раз, когда я пытался сфокусировать на ней взгляд, мои глаза начинали болеть, а в голове возникала пульсирующая боль. Это было что-то настолько чуждое нашему миру, что само его существование, казалось, нарушало законы природы.

Я слышал шепот тысяч голосов, каждый из которых кричал о боли и страдании. Видел образы разрушенных городов, выжженных земель и рек, наполненных кровью. Чувствовал ненависть, настолько сильную, что она могла бы сжечь целые миры.

И в центре всего этого ужаса стоял Гилрон, его тело выгнулось дугой, а из горла вырывался нечеловеческий крик. Я видел, как эта древняя, злобная сущность проникала в него, пытаясь разорвать на части и занять его место в мире живых.

Но Гилрон не сдавался. С невероятным усилием воли он начал втягивать эту темную энергию в себя. Кровавые символы на его коже вспыхнули ослепительным светом, и я услышал звук, похожий на треск разбивающегося стекла — это реальность вокруг нас трескалась под напором двух противоборствующих сил.

Секунда за секундой Гилрон поглощал душу Кровавого Патриарха. Я видел, как его тело содрогается от каждой новой волны темной энергии, как его кожа покрывается трещинами, из которых сочится кровь. Но мужчина не останавливался.

Самое страшное, что я никак не мог ему помочь. Только верить в своего наставника. И в тот момент моя вера была самой решительной и непоколебимой на свете.

Наконец, с последним, оглушительным криком Гилрон втянул в себя последние остатки этой древней сущности. Ритуальный круг вспыхнул в последний раз и погас, оставив после себя лишь выжженные на камне символы.

Наступила тишина, такая глубокая и всеобъемлющая, что казалось, будто сам мир затаил дыхание. Землетрясение прекратилось, потусторонний рев стих. Только тяжелое, прерывистое дыхание Гилрона нарушало эту тишину.

Я осторожно поднялся на ноги, готовый ко всему. Мое тело было напряжено, как струна, а рука лежала на рукояти Лунариса. Медленно, шаг за шагом, я приближался к Гилрону, который стоял на коленях, опустив голову.

Внезапно он поднял голову, и я отшатнулся. Его глаза горели кроваво-красным светом, а на лице играла зловещая ухмылка, которую я никогда раньше не видел на лице своего наставника.