Рассвет империи

Хозяин дома хлопнул в ладоши. Тут же в горницу вбежала долговязая дворовая девка.

— Марфа! — распорядился Анапас, — Проводи гостей в их комнаты.

Служанка поклонилась и, взяв две свечи пошла впереди, указывая дорогу. Они поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж. Марфа передала свечи Дмитрию и молодой госпоже и, указав на две соседние комнаты, убежала вниз, убирать со стола.

— Будь на чеку, — прошептал Гордеев своей спутнице, — кажется мне, что Анапас неспроста интересовался торговыми делами, да рассматривал твои побрякушки.

— Я это тоже заметила, — усмехнулась Юлдуз, — не волнуйся. Все будет в порядке.

Гордеев подождал пока она скроется за дверью. Только после этого он вошел в свою комнату и осмотрелся. Комната как комната. Кровать, стол, с стоящим на нем кувшином. Только засов двери не то сломан, ни то специально испорчен.

Дмитрий не спеша подошел к столу и заглянул в кувшин. Нос приятно ощутил аромат дорогого вина. Дмитрий налил себе в стоящий тут же кубок и слегка пригубил напиток. Вино оказалось действительно превосходным. Он не торопясь осушил кубок до дна, прислушиваясь к своим ощущениям. Через несколько минут он почувствовал легкое головокружение. Чего-то подобного он и ожидал. Веки отяжелели, и он провалился в глубокий сон.

Глава 10 В плену у разбойников

Сознание медленно возвращалось. Вначале Гордеев услышал чьи-то грубые мужские голоса. Он попытался пошевелиться, но почувствовал, что руки и ноги крепко связаны. Все тело онемело. Дмитрий рванулся и открыл глаза.

Светало. На опушке редкого леса висел утренний туман. Где-то невдалеке слышался шум низвергающейся воды. Гордеев повернул в голову, заметив в проеме между деревьев водопад. Обзор ему закрыли темные силуэты. Перед ним ухмыляясь, стояли вооруженные люди. Все были наряжены в добротную, где-то можно сказать и дорогую, одежду. Наряды пестрили разнообразием всех национальных костюмов. Зачастую размер одежды не совпадал с телосложением ее обладателя. То и понятно- надевали то, что смогли отобрать.

Впереди всех, прямо перед связанным Гордеевым, на коне восседал высокий разбойник. Обширный ожог закрывал всю левую половину его лица. Такой бывает от соприкосновения кожи с раскаленным железом. Глубокий шрам ото лба до подбородка, наискосок рассекал область ожога. От чего верхняя губа была приподнята, обнажая гнилые зубы. Неприглядность лицу главаря шайки, добавлял тот факт, что на левой половине лица практически не было волосяного покрова, вместе с тем на правой стороне имелись усы и борода. От этого его лицо казалось непропорциональным и даже гротескным.

— Ну что купец, — усмехнулся Тришка Хорь, соскакивая с коня, — разговаривать будем?

— О чем? — чувствуя сухость во рту, прохрипел Гордеев.

— О выкупе, — просто сказал главарь.

— От чего же не поговорит, коли интерес имеется, — согласно кивнул Дмитрий, — чего ты хочешь?

— Сколько… — мечтательно протянул атаман разбойников, — пожалуй, я желаю получить все… — наконец выпалил он.

— А не жирен ли кусок? — усмехнулся Гордеев, — поперек горла встать может…

Тришка некоторое время разглядывал связанного пленника, потом расхохотался.

— Ха! Ха! Ха!- давился он от смеха, — Ну рассмешил! Ты еще и угрожаешь мне… — внезапно его смех прекратился. Он нагнулся к самому лицу Гордеева, зло, глядя ему в глаза. — Хватит болтать! — практически зашипел он. — Ты отдашь мне весь свой обоз. А потом я еще подумаю, что делать с тобой и твоей дочуркой.

Он отошел чуть в сторону, и Гордеев увидел Юлдуз. Ее держали за руки двое разбойников. Платье на девушке было разорвано. Неизвестно на чем держащиеся лоскуты ткани, слегка прикрывали грудь. В испуганных глазах застыли слезы.

Ну и актриса, промелькнула мысль в голове Гордеева, ей бы в театре выступать.

— Хороша козочка, — проговорил атаман. Глупо ухмыляясь, он подошел вплотную к девушке и провел грязным пальцем по ее лицу, размазав при этом текущую по щеке слезу. От его прикосновения пленница дернулась, пытаясь отстраниться.

Тришка Хорь грубо схватил испуганную девушку за руку и прижал к себе.

— Давненько я не пробовал таких чистеньких девиц, — похотливо поговорил он. Его ладонь коснулась бедра девушки и поползла вверх, задирая подол платья.

— Остановись! — раздался из-за спин столпившихся полукругом разбойников, властный голос, от которого атаман застыл в испуге.

Шайка расступилась, пропустив вперед худощавого высокого мужчину. Он был одет в монашеский балахон черного цвета. Его голову полностью закрывал накинутый капюшон. Двигался он скользящей походкой, которая выдавала в нем опытного бойца.

— Не тронь ее, — нетерпящим возражения голосом проговорил монах.

Тришка с раздражением оттолкнул пленницу, которая упала на колени, пытаясь закрыть грудь руками. Монах обошел дрожащую пленницу вокруг, рассматривая ее тело. Затем он подошел к атаману и отвел его в сторону.

— Ты отдашь эту женщину нашему ордену, — сказал он, пристально глядя на атамана.

— Она мне нужна, чтобы получить обоз, — пытаясь быть твердым, проговорил Тришка.