Рассвет Инлиранги

В этот момент Руслан, сидя на полу пещеры в полном одиночестве, осознавал, как будто на него нисходит какое-то озарение. Он видел себя просто препарированным, как лягушка, лежащим на каком-то столе, где понятно до мельчайших подробностей, как он устроен, из чего состоит, что является причиной тех или иных его мыслей, побуждений и представлений о жизни. А следовательно, и всех поступков. Он очень отчетливо видел истоки всего, что было в нем.

Что-то в нем было от воспитателей в детском саду. Например, его все время пугали тем, что если он будет себя плохо вести, то за ним не придут родители и он останется «никому не нужен». И когда однажды родители просто задержались на работе, он так и подумал, что стал им не нужен. Тогда он был потрясен до глубины души и проревел до самого их прихода. Ни родители, ни воспитательница не могли понять, почему он так сильно плачет, ведь ничего страшного не случилось.

Однако детское потрясение сказалось на его психике и всю жизнь он где-то в глубине души продолжал чувствовать себя «никому не нужным» маленьким брошенным мальчиком. И все время пытался кому-то что-то доказать, зачастую делая рискованные вещи. Теперь, видя все это, он мог вздохнуть с облегчением. Ему не нужно было всю жизнь «сражаться с ветряными мельницами», так как он понимал всю абсурдность этого занятия.

Что-то в нем было из книг. Например, его любимым книжным героем был Питер Пен. И Руслан, подражая ему, все время старался делать добро людям. Переводил старушек через дорогу, кормил голубей и бездомных животных. Давал списывать у себя «контрольные». Участвовал в движении «Стоп-хам», стараясь «воспитывать» слишком ретивых водителей. Часто вступая с ними в стычки, а иногда и терпя от них грубость и даже побои.

Оказывается, многое в нем было навязано телевидением. Например, он с легкостью поддавался на рекламу всяких сникерсов, колы, гамбургеров и прочей вредной гадости. И с удовольствием поедал все это до тех пор, пока не понял, что так жить нельзя и не занялся здоровым образом жизни. Часто он подражал главным героям фильмов, полностью копируя их манеру вести себя, их сленг и даже способ мыслить и реагировать на жизнь. Руслан увидел, что все время стремился подражать кому-то: воспитателям, книжным героям, родителям, звездам, друзьям. Всем подряд.

Их слова и оценки звучали в нем противоречивым нестройным хором, разобщенным и бессвязным гулом голосов. Вот, будучи совсем маленьким, он увидел в фильме, как кому-то сказали злое слово и человек обиделся. И с тех пор и сам обижался по каждому поводу и без. Вот вспомнил, как учительница постоянно говорила ему, что он невнимательный и никогда не изменится. И он назло ей стал прогуливать и срывать уроки.

Вот друг рассказал, что если что не получается, то надо забыть и больше этим не заниматься. И всю жизнь он то и дело начинал что-то и бросал на полпути при первой же неудаче. И тут же параллелью возникли все воспоминания из прошлого, и он понял, почему он реагирует тем или иным образом. Почему теперь, несмотря на то, что он уже практически взрослый человек, его так легко обидеть, почему он до сих пор может допускать ошибки по своей невнимательности, почему бросает важные дела, столкнувшись с малейшей трудностью.

Часто первые впечатления в его жизни становились оценкой для последующих. Наиболее старые и часто повторяющиеся из них он считал самим собой, но это было не так. Он даже припомнил такую деталь: когда он в детстве пел, мать раздражалась, говорила, что у него нет голоса и требовала, чтобы он замолчал. Так он замолчал на всю жизнь, хотя петь он действительно очень любил.

Однажды друзья попросили его спеть у костра, а он не смог, убежденный, что у него это не получится. «Кто же я?» – стал задаваться он вопросом и ощущал только пустоту, в которой он не понимал, куда двигаться, что теперь делать, кем быть. Где он находится? Его окружала только пугающая пустота и тотальное одиночество. И в этот же миг он начал смутно догадываться, что с ним что-то не то. «Где я? Где я?» – неистово вопрошал он. Но его нигде не было. В этом противоречивом клубке каких-то представлений и мнений о себе и о внешнем мире не было того, что но мог бы назвать собой. И была только пустота!

«Я… НЕ… СУЩЕСТВУЮ!.. – посетила его страшная догадка, пронзившая все его существо. – Я МЕРТВ! МЕНЯ НЕТ! А-А-А-А-А!» – громко заорал он и моментально вышел из этого состояния. Его тело лежало на сене во мраке дольмена.

– Выпустите меня отсюда! Выпустите меня отсюда! – кричал он, ползая и ища выход. Он натыкался на голые холодные стены, но выхода почему-то не было. В какой-то момент ему даже вдруг стало казаться, что отверстие исчезло и он уже никогда не выберется наружу. Ужас и отчаяние охватили его.