Рассвет Инлиранги

– Но и это не все, – продолжила Нал. – Еще смешнее происходит, когда человек сидит один и вспоминает, скажем, своего врага, и входит в роль жертвы или соперника. И начинает мысленно говорить с ним. Иногда он даже забывается и начинает разговаривать и спорить с мнимым оппонентом вслух. При этом активно жестикулируя, полностью пребывая во власти воображения. Даже забывая, что он-то сейчас находится один и никого рядом с ним нет.

Все весело засмеялись над этим замечанием. И каждый, конечно, узнал в нем себя.

– Поэтому первое, что надо сделать в санс-театре – это составить репертуар своих ролей и начать изучать их. Утрировать свои роли, проигрывать и просмеивать их. Потому все, над чем мы смеемся, теряет власть над нами. А затем нужно не давать им брать власть над собой. Можно с помощью группы, в которой каждый будет, будить, напоминать другому, в какой роли он сейчас находится. И далее нужно отстраняться от всех этих ролей и пытаться контролировать их. Особенно те роли, которые связанные с негативными эмоциями. Самые страшные, которые разрушают нашу жизнь, приводят к психическим и физическим болезням.

– Откуда же появились эти роли? – спросила Алиса.

– Они явились результатом приспособления к определенной среде: школе, семье, работе, друзьям. С одной стороны человек должен играть адекватную среде роль, ведь без этого ему не выжить в нашем мире. Но с другой он должен помнить, что это только игра, и мы все являемся ее актерами и зрителями. И не забывать наблюдать, изучать при этом себя. «Вся жизнь – игра» – мудрец сказал. Он жизнь любил, он сам играл!».

– Слышал? – бросил Руслан Артуру. – Теперь пенделей не оберешься, я буду тебя будить.

– Да, а сам ты хорош, – ответил Артур, – спишь и себя не помнишь. Я тебе тоже оплеух надаю!

– Подождите, подождите, – остановила их Ная, – к этому же надо относиться сострадательно, стремясь помочь, а не самоутвердиться на своем товарище. А человек должен быть благодарен за такую помощь и прислушиваться ко всему, что ему говорят. Иначе результатом окажутся одни оправдания, ложь и желание скрыть себя от других. Желание во что бы то ни стало сохранить своего тирана, свои роли. Свою тюрьму. Эта практика требует огромного понимания и решимости серьезно работать для своего освобождения.

– Ой, извините, – сконфузился Руслан. – Я что-то забылся.

– Да, и меня занесло на повороте, – отозвался Артур. – Простите.

– Ничего страшного, – улыбнулась Ная. – Просто надо помнить, что все мы сформировались в результате стечения обстоятельств и влияния чужих желаний. И теперь, если мы хотим счастья и радости, свободы, надо это понять. И всеми силами освобождаться от этого. Ну и, конечно же, дорожить группой, в которой только и возможно освободиться от всего чужого, наносного, заставляющего нас страдать и жить чужой жизнью.

– Точно! – Верно! – Правильно! – то и дело раздавались возгласы из зала.

– А когда вы составите репертуар своих ролей, в которые вы вынуждены играть в своей жизни, то мы будем здесь разыгрывать сцены, свойственные этим ролям. Скажем, как вы взаимодействуете с педагогами, начальством, друзьями и другими людьми. Через это мы будем растождествляться с этими ролями, чтоб вы увидели весь этот механизм и научились им управлять.

– Вот я на работе, когда взаимодействую с начальством, – сказала Алиса, – проявляюсь как кролик перед удавом. Меня как будто парализует, я не могу в полной мере проявить свои деловые качества. Боюсь сказать что-то важное и нужное. То, что, например, сможет помочь в работе. А потом проходит время, я смотрю, что получается не тот результат, который мог бы получиться. И кусаю локти от обиды, что не смогла сказать важную вещь. Но в следующий раз все равно не могу преодолеть себя и молчу. И так все идет по замкнутому кругу. Как мне быть?

– Очень хорошо, давайте попробуем отработать это. Представь, что Андреич – твой начальник.

Алиса посмотрела на Андреича и смущенно рассмеялась.

– А Вы знаете, он немного похож на него. Такой же представительный, авторитетный, сильный.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Ная. – Спроецируй образ начальника на Андреича и начни проявляться свободно, раскрепощенно, творчески. Смело говоря о своих предложениях и о том, что тебе кажется, надо изменить для того, чтобы работа шла лучше.

Алиса попробовала, но даже в игровой ситуации была очень скована и подавлена. Она сразу рефлекторно вжала голову в плечи, как-то вся напряглась, ссутулилась и, подойдя к Анреичу, стала что-то невнятно, тихо бормотать о работе. О каких-то своих предложениях и коррективах. Тот стал ей подыгрывать и включил роль «строгого монстра».

– Так, что вы тут развыступались? – басовито произнес он. – Я и сам знаю, что и как лучше делать для моего дела. А вы лучше займитесь-ка своим. Вам ясно?! Отчеты готовы?

Все даже рассмеялись от такой яркой, артистичной реплики. Алиса тоже не выдержала и засмеялась вместе со всеми.

– Да-а, вам-то смешно, но у меня на работе происходит примерно то же самое, – чуть не плача, произнесла она.