Рассвет королевы демонов

– Как ты тут очутилась? – спрашивает вампир, обогнув руками мое лицо.

– Я… я…

– О, это душераздирающая история о том, как Аврора решила погулять ночью, когда на нее открыта охота.

– Я смотрю, дреги не в настроении? – шепчет вампир, стараясь разглядеть меня. Даже в ночи его коньячно-желтые глаза излучают искру счастья.

– Да…

– Где ты была? – озадаченно спрашивает он. – И что…

– Расскажу об этом позже, – говорю ему, и Дариус поднимается, а после протягивает мне руку. Я опускаю взгляд вниз, а следом роняю: – Это другая история.

Вампир на долю секунды замирает. Он в замешательстве, а у меня не поворачивается язык хоть что-то добавить.

– Что с тобой случилось?

– О, да пустяки! – продолжают ворчать клинки. – Всего-то после той битвы Аврора сломала шесть позвонков. И теперь она прикована к кровати.

– Подожди-ка, – прерывает их Дариус. – Как ты…

– О, она еще три месяца лежала в коме, – не умолкают клинки, – пустяки. У нее такие приключения каждый месяц!

– То есть ты…

– Смотрите-ка, – клинки не на шутку разошлись, – хвалим тебя за сообразительность, которую ты, по-видимому, собирал столько циклов магии.

Мне кажется, Дариус вот-вот взорвется от гнева, который переполняет его.

– Аврора не может ходить, поэтому телепортировалась к тебе. И самое худшее из всего, что могло бы произойти…

– Нас заметили, – перебиваю их я. – И у нас мало времени.

Вампир звенит металлом, по-видимому складывая руки на груди. Дреги тем временем облетают его трижды, а после роняют:

– Этот клыкастый еще и в магическом ошейнике. Пойдем домой, Аврора, а?

– Что еще за магический ошейник? – переспрашиваю я, пока Дариус поднимает меня на руки, а после аккуратно усаживает на сено.

– Я в плену, – говорит тот. – Но раз у нас мало времени, то расскажу об этом, когда мы выберемся отсюда.

– Разве мы не можем разорвать этот ошейник?

– Нет, – отрицательно качает головой Дариус.

– И что ты в нем нашла? – роняют клинки, подлетая ближе к вампиру. – Мало того, что тугодум, так и слабак.

– А ну прекратите, – командую клинкам, но те, по-видимому, меня не слышат, продолжая:

– Даже принц Юхан куда более смышлен, чем этот бледный!

– Вот сниму ошейник и как надеру вам зад, – роняет Дариус. Его голос переполняется нотками злости.

– Ну мы же говорили, что он глупый…

– Довольно!

Дариус и клинки разом замолкают. В помещении воцаряется тишина.

– Нам нужно понять, как снять ошейник с Дариуса и выбраться отсюда.

– Его можно снять только рунами, – отвечает вампир.

– Не только, – опровергают клинки. – Аврора, настоятельно рекомендуем подумать еще раз насчет этого бледного…

– Как снять ошейник? – требовательно спрашиваю я, игнорируя все паясничество клинков.

– Мы можем снять его, правда, будет вспышка, что привлечет много охраны…

– Так действуйте!

Клинки пару секунд думают, а после подлетают, роняют:

Как только мы разорвем руны защиты, яркая вспышка привлечет внимание стражи. У нас будет менее тридцати секунд, прежде чем в эту дверь выломают, потому что стража уже в начале коридора темницы.

Я осознаю, что до беспамятства соскучилась по клинкам, но в то же время я не помню, чтобы они были настолько разговорчивыми.

– Как только он разрушится, по телу пройдет обжигающая боль. Постарайся не верещать, как девчонка.

Замечаю краем глаза, что Дариус закусывает губу изнутри, словно злится. Но в то же время я размышляю о том, что клинки чересчур жестоки к вампиру, и сдается мне, что они что-то знают. То, что мне еще никто не рассказывал.

– Ты их кормила просроченной душой демона? – вопросительно выгибает бровь вампир, не отрывая взгляда от клинков.

– После, – продолжают клинки, – у нас будет ровно шесть секунд на то, чтобы мы все трое переместились.

– А почему так долго?

– Мы не смогли съесть много душ демонов… – раскаиваются клинки. – Поэтому…

В коридоре отдаленно слышится низкий ропот нескольких тварей. Мы разом замолкаем, чтобы прислушаться.

– Кажется, мы просчитались…

– Что? – возмущенно шепчу я. – Как так просчитались?

Но клинки ничего не отвечают, лишь подлетают ближе к Дариусу и быстро роняют:

– Не верещи, как девчонка, – и вспыхивают васильковым дымом. Дариус начинает морщиться, закрыв глаза. От вспышки я замечаю, как татуировки на его теле загораются едва видным темным свечением. Руны на ошейнике вмиг активируются, и в этот момент в дверь кто-то громко стучит. Ропот совершенно неразборчивый – не то мычание, не то слова. Ощущаю, как сердце в груди останавливается, стоит мне только перевести взгляд на деревянное полотно, из которого в свете луны валит древесная пыль.