Рассвет мертвых

Ролан почесал голову и вскочил. Он думал о чем-то другом.

— Мне опять нужна помощь. Это будет нагло с моей стороны?

— Проблема с домом?

— Нет. Надо сделать мольберт.

— Что за «альберт»?

— Мольберт. Это подставка для рисования.

— Рисовать собираешься?

— Да. Но сама соорудить мольберт я не смогу, правильных рук у меня для этого нет. А у тебя такие найдутся.

— Ладно, уговорила. Только мне нужно знать, как выглядит твой «альберт».

Я принялась объяснять ему, что такое мольберт и из чего он состоит. Ролан морщился при моем рассказе. Рассказчик из меня выходил плохой, и я боялась, что бедный мальчик не сможет представить схему.

— Вроде бы, ничего сложного. Четыре палки и большая доска. Сделаю, но после того как разберу этот завал.

Ролан зевал и подтягивался. Я радовалась, что первая часть плана выполнилась, оставалась вторая — за Вальтером. Вальтер не уговаривался на мои просьбы открыть музей. Стоял на своем и твердил, что жители деревни не интересуются искусством. Не помогло и то, что я взяла его холодные руки и погрела. Он нахмурился, вырвался и ушел.

Я не поняла его настроения и вернулась в архивную комнату. Нужно было среди книг, выдуманных истории и легенд найти вдохновение. Рассказы о нечисти заинтересовали меня, но я не могла найти нужного, от чего мне бы захотелось взяться за карандаш. Ни ведьмы с метлами, ни вампиры, сгорающие на солнце, ни линяющие оборотни не вдохновляли на создание картины.

«Темный дар». Под покровом ночи рождается новая проклятая жизнь. Никогда она не увидит день и солнце — для нее они стали врагами. Только благородная луна сохранит ее секрет. Свидетельница, наблюдавшая наши перерождения, и мать, одарившая своими силами. Белая жрица может лишить разума, если мертвец разгневал ее, а может взять под свое покровительство. Счастлив тот, кому она благосклонна. Луна подарит не только защиту от солнца, но и особенный темный дар.

Мало кто из мертвецов хвастается темным даром. Проявляется он редко и передается от тех, кто владеет им. Порой в бездарном семейном древе появляется гений. Но это больше исключение, чем правило.

С новой жизнью просыпается и темный дар. Поистине могущественные: от подчинения чужой воли до обретения невиданной силы. Дары, несравнимые со знаниями ведьм. Их нельзя перенять или лишить…

В дверь постучался Вальтер. Я оторвалась от книги и наблюдала, как он прошел в комнату и присел возле меня. Темные глаза скользили по разбросанным на полу книгам. Наверно, он слов не находил, чтобы отругать меня за пренебрежительное отношение к чужому труду.

— Мне это нужно. Я перечитаю чуть позже.

— Почему ты сидишь на полу? Намного удобнее читать за столом.

— Книги не умещаются на столе. Мне нужно много места, а на полу в самый раз.

— Да-да, располагайся, как будет лучше для тебя.

Черный паук выглядел сожалевшим. Мягкие лапки натирали друг друга и не находили себе места.

— Прости.

Он не объяснил, чем был раздосадован, и я не стала допрашивать его. Вытянув из моих рук книгу о темном даре, Вальтер перелистал ее.

— Интересно?

— Ну, как сказать. Мне не совсем понятны ваши сказки.

Вальтер обратно протянул книгу и на руке у него блеснул браслет.

— Еще носишь подарок. Я думала, ты давно избавился от него.

— Я не расстаюсь с ним, даже когда сплю.

Мы столкнулись взглядами. Вальтер вернулся к прежнему добродушному настроению. Темные глаза наполнялись теплом, и тонкие губы растянулись в улыбке. Я боялась опять рассердить его, но и не попросить не могла.

— Вальтер, послушай…

— Опять про музей? — тяжело вздохнул он.

— Если я нарисую картину, откроешь музей?

— Возможно. Смотря, что за картина.

— Не знаю, что получится. Я ищу вдохновение. А еще мне нужны краски с кисточками и холст.

— Какой же ты художник без красок? — засмеялся он. — Так и быть. Краски и холст я тебе принесу.

— Тогда договорились?

— Сначала картина, потом посмотрим.

Дело теперь стояло за вдохновением. Для этого я посетила музей. Снимала со статуй покрывала, изучала картины и рассматривала старые реликвии. На бумагу я делала наброски, но выходил плагиат. Когда я смотрела на черновики, то понимала, что где-то уже это видела. Угадывались силуэты людей, лес выходил каким-то чужим и неприветливым. Я закрыла музей и отдала ключ Вальтеру. Он предложил свою помощь и подсунул книги с картинами. Но я вернула их обратно. Что подходило одному, не подходило мне.

Мне думалось, где же можно было обрести творческий порыв как не в природе. Побродив недолго по лесу, я отправилась в парк. Мертвые деревья встретили меня безразличием. Нечем им было шелестеть под дуновением ветра, не обращали они внимания и на яркое солнце. Я прогуливалась по множеству тропинок, и мне удалось найти кое-что интересное. Почти в середине парка стояло могучее мертвое дерево с огромным дуплом в стволе. Захотелось залезть в тайник, но я сдержалась, побоявшись обнаружить внутри гнездо огромных пауков.

К дереву я решила вернуться позже, если ничего лучше не найду. Я еще раз обыскала парк, запутавшись в тропинках, вышла с другой стороны и оказалась у заброшенной школы.