Рассвет над Майдманом

– Боюсь, по ветру огонь большой пойдет, в дыму и пламени легко потерять его можем. А так я это место помню. Не успел он проскочить ниже, здесь, в заводи залег. Нам время терпит, это ему в холодной воде сидеть. Не вылезет – подождем до утра. Тогда он наш.

Следопыты разделились на пары и медленно двинулись к небольшой заводи, где играла бликами под луной вода, шептали у берега густые заросли камыша и где медленно оседала в воде поднятая беглецом муть…

Трой привалился спиной к омываемому с одной стороны валуну и бережно придерживал раненую руку. С его позиции прекрасно виден звонкий ручей, замедляющий бег ниже по течению. От неожиданного выстрела защищал камень. Теперь главное смотреть в оба, не отвлекаясь на тягучую боль в раненом предплечье. Благо погода как на заказ, для охоты – облаков почти нет, луна светит ярко. А часа через четыре уже и светать начнет, там и солнышко взойдет. А вместе с солнечным светом настанет конец прыткому вражескому лазутчику…

Где-то в глубоких недрах царской библиотеки плесневеет докладная записка, повествующая о гибели малой заставы сто пятьдесят лет тому назад, когда поххоморанцы пытались в очередной раз отжать с северных берегов зеленых хвостатых соседей. Заботливо собравший все факты дознаватель старательно вывел тогда печатными буквами:

«…И отошли ящеры, осадившие крепость. И гарнизон организовал преследование. И вышел отряд о пятидесяти тяжеловооруженных к берегу моря и стал искать следы врагов. И на рассыпавшихся цепью напали ящеры, восстав из гальки, омываемой морем. И поднялись они так близко, что не успели наши солдаты отразить атаку и полегли все до единого на глазах пяти конных, оставленных в арьергарде…»

Да только кто читает в наши дни рассказы о старине глубокой. Разве что список родственников посмотрят, чтобы должность вытребовать побогаче…

Глэд наполовину зарылся в гальку, подкопавшись одним боком к крупному валуну. Холодная вода неприятно покусывала ободранную кожу, которая отчаянно чесалась от прикосновения к камням. Но безглазый не шевелился, выжидая, пока часть преследователей шла вниз по течению. Слабо позванивали струи ручья, и призрачной тенью сливалось с валуном чуть приподнятое над водой лицо. Посмотришь со стороны – мелкая вода, по щиколотку замочишься, не больше. А по камням пройти – так и вовсе сухим на другой берег перескочишь…

Трой до прихода в следопыты море не жаловал, поэтому и смотрел сейчас не в сторону медленно, по волоску отползающего камня. Он во все глаза всматривался в заросли вокруг заводи и старался догадаться, где укрылись его товарищи, решившие не отпускать опасного незнакомца…

Глэд тем временем скользнул незримой тенью поближе и неслышной улиткой стал подтягиваться к одинокому стражу. Уже капли воды успели сойти с большей части его худого тела, уже луна засобиралась ко сну, а безглазый медленно приближался к очередной жертве…

Тор осторожно вслушался в нескончаемый шорох камышей. Где-то там засел человек, столь жестоко и быстро расправившийся с половиной его отряда. Отпускать такого опасного противника нельзя ни в коем случае. Учитывая, как беспощадно оборонялся недавно враг, от него следовало ждать новых активных действий. Ну не мог же парень не понимать, что, как только станет светло, его выкурят из укрытия. Значит, оставалось ждать и готовиться к попытке прорыва. Вот набежит тучка побольше – и готово, только лови мерзав…

Рядом с камышами что-то плеснуло, на дальнем берегу ручья вскочил лучник и послал в то место пару стрел. К нему немедленно присоединился ближайший следопыт. Тор и Заноза рванули к месту охоты, во все лады кляня себя за то, что так далеко ушли от притаившегося врага. По той стороне берега уже мчались согнутыми тенями соратники. Но вот один из них упал, следом споткнулся второй…

Тор интуитивно рванулся влево, но бок уже обожгло железом. Раненый попытался прикрыться щитом, однако грудь уже пронзил стальной клинок, и командир ткнулся лицом в тонкие мохнатые лучики ковыля. Лишь его затухающее сознание еще уловило, как с громким криком побежал куда-то Заноза, однако крик этот вскоре пропал для Тора, и еще одна душа отправилась на поклон к богам – рассказать о своей короткой жизненной дороге…

Прошло менее получаса с того времени, когда безглазый неслышно подобрался к сидевшему в засаде Мостовому и бесшумно прикончил его, не выдав себя ни вздохом, ни шорохом трав. А потом Глэд накинул поверх мокрой одежды часть доспехов убитого и воспользовался щукой в заводи, которая так неудачно для следопытов плеснула в погоне за рыбьей молодью…

А желчный и худой Заноза бежал к стоянке, не видя ничего вокруг. Бежал, не разбирая дороги, напролом через кусты, падая, спотыкаясь о камни. Бежал, ощущая за спиной саму смерть. Не выдержал Заноза, лучший боец на ножах вдоль всей западной границы, и помчался в лагерь, где яркие костры должны были помочь дождаться утреннего солнца, скинуть наваждение и погнать коней обратно домой, подальше от проклятой степи, мстящей столь злобно за сожженную орочью стоянку и убитых самок и детенышей…