Рассвет над морем

Но на три рабочие дружины — имени Старостина, Морского райкома и Молодежно-комсомольскую — имелось только полсотни карабинов, раздобытых Григорием Ивановичем Котовским. События развивались чересчур быстро, и стремительное наступление войск директории на Одессу было совершенно неожиданным.

Столяров вдохнул полную грудь воздуха и, выбрав минутку, когда шум в зале как будто немного поутих, крикнул что было силы:

— Товарищи!..

В зале сразу стало тихо.

Люди оборачивались, чтобы увидеть говорившего.

— Он на галерке! — крикнул кто-то.

— Он на галерке! — сразу же подхватили со всех сторон, и все головы поднялись вверх.

— Тише! Дать слово! Пускай говорит!..

Теперь внизу перед глазами Столярова волновалось море лиц, и все они были подняты к нему. И Столяров заговорил.

— Товарищи! — начал он. — Меньшевики и эсеры лишь на днях продали вас всех гетманской власти, сорвав всеобщую забастовку трудящихся Одессы! Теперь они собрали вас сюда, чтобы еще раз попытаться передать власть в городе Петлюре и его директории. Но одесские трудящиеся знают, кто такой Петлюра. Это его гайдамаки замучили вожака одесского пролетариата Старостина! Это Петлюра допустил на Украину немецких оккупантов!..

Столярова прервали. В зале поднялся шум: кто-то возмущался, кто-то протестовал, на кого-то шикали, кричали о свободе слова и просто — ура большевикам!

— Товарищи! — послышался голос Столярова. — Эти господа, — он протянул руку в сторону трибуны, — опять пытаются сбить вас с пути! Они уговаривают вас, что пролетариат не в силах взять власть в свои руки. То же говорили они в прошлом году, когда Ленин в Петрограде требовал вооруженного восстания. Но народ их не послушал и в октябре установил советскую власть…

— Да здравствует Ленин! — раздался возглас, и его подхватили десятки и сотни голосов.

— Не верьте, товарищи, меньшевикам и эсерам! Если сегодня у нас еще нет оружия, чтобы выйти с ним на улицу, то завтра и послезавтра мы уже будем его иметь! Если Совет рабочих депутатов сегодня еще в подполье, то завтра он из подполья выйдет и возьмет власть в свои руки!

— Да здравствует советская власть! — звучало в зале.

— Товарищи! — продолжал Столяров. — Наш город занят вражескими армиями и контрреволюционными частями — белыми и желто-голубыми, а завтра-послезавтра еще высадится на нашу землю десант капиталистической Антанты! Но пускай это не страшит одесских пролетариев. У пролетариев сейчас нет иной цели, как потопить в море контрреволюцию и иностранных захватчиков и взять власть в свои руки! Товарищи! Требуйте выхода из подполья Совета рабочих депутатов!

— Требуем Совета рабочих депутатов!

Голосок председательствующего, потерявшего всякую власть над митингом, который он собрал, прорвался между двумя возгласами в честь советской власти:

— Я отказываюсь… я отрекаюсь…

— Гетман уже отрекся! — крикнул кто-то из зала. — Давай и ты!

— Я закрываю митинг! — выдохнул старец.

И оба председательствующих, жестикулируя и поддерживая друг друга, исчезли за кулисами цирка.

В партере уже кто-то стоял на стуле и призывал:

— Товарищи! Меньшевики и эсеры, продав нашу стачку, освободили из тюрьмы своих арестованных и бросили в острог большевиков! Сейчас врываются в город петлюровцы. Они могут расстрелять арестованных! Надо идти к тюрьме, спасать товарищей-большевиков!

Призыв потонул в общих выкриках:

— К тюрьме! Разбить тюрьму! Освободить большевиков!

Люди вскакивали и направлялись вон из зала.

Перед цирком уже знали обо всем, что произошло внутри. Стало известно и решение идти громить тюрьму.

Люди строились в ряды. Откуда-то появился и красный флаг. Он уже развевался над толпой. К знамени пристраивались целые колонны. У некоторых в руках уже оказались пистолеты и бомбы. И человеческий поток покатился расщелинами улиц в одном направлении: на Чумку, через железнодорожное полотно, к тюрьме.

Встречные подбегали к толпе и расспрашивали: что такое, в чем дело, кого будут сейчас громить? Какая идет власть и какая власть будет в городе сегодня к ночи?

Толпа росла, как река в половодье.

От встречных стали известны и новости, случившиеся в городе, пока в цирке шел митинг.

Новости были такие. Войска директории уже входят в Одессу, и петлюровские броневики прорвались к Одессе-Главной. Это были войска, наступавшие с захваченной уже Раздельной. Но войска директории входили в город и с другой стороны — с бахмачской линии, через Одессу-Сортировочную. Где-то возле Заставы обе группы только что соединились. Гетманский гарнизон города под командованием генерала Бискупского объявил себя тоже петлюровской воинской частью, признав власть директории.