Рассвет над Самуром (СИ)

Постоял, поболтал пару минут с Карлом, поднял ему репутацию среди расторговывавших крестьян. Купил кураги в небольшой соломенной корзиночке, оставив молодой семье золотой как подарок. Я сушеные абрикосы не люблю, но мои девчули ни разу не избалованные — всё сметут.

Мы прошли по городу совсем немного с Джиро и Сурой: то тут, то там встречались знакомые лица, меня зазывали в гости, благодарили за часы, на которые я кинул гордый взгляд, как только наша компания вступила на площадь. Башенные часы сияли светлым небесным пятном на ратуше, главным образом из-за освещения и водяного орла на циферблате. Стрелки подбирались к десяти, но бывшие раньше полусонными и пустыми в это время улочки, были полны дефилирующего по ним народа.

На площади Влюбленных мы разделились: я послал Джиро в ратушу, где в хозчасти лежало всё добро, выбитое нашей командой с монстров. Знаю, неправильно хранить своё вместе с городским, но хранилища у команды пока не было. Вот построю банк…

Сам с Сурой отправился в «Голову ВарОрка». Где живо окучил Грету на предмет прожарки пшеничного крахмала на железном противне. Перекинулся приветственными словами со всеми завсегдатаями: городскими чиновниками, авантюристами, парой глав самурских гильдий. Все как один жаждали моего рассказа о столичной закулисе, потому как слухи ходили о моей деятельности самые дикие. То я принца убил на дуэли, то меня убили в пьяной драке, отравили, посадили за взяточничество в особо крупном размере, услали зачищать данж в какой-то Тьмутаракани.

Была даже версия, что меня выкрала чужая принцесса и увезла в свою страну, но популярностью, как малопатриотичная, она не особо пользовалась. Еще: вчера приехал Фирэлатр и клялся всеми Создателями, что у меня всё хорошо, но кто полуэльфу вот так просто возьмет и поверит?

Улыбчиво отметая все подозрения, я всем настоятельно порекомендовал прийти на празднование Нового года на площадь Влюбленных, где в краткой поздравительной речи у меня будет конкретика по результатам поездки.

Оставил Суру дожидаться результата в таверне, встретил прибывшего Джиро с кубом алюминия, отжатого у Кристаллического недоумка, и мы, распугивая всех горожан, пытавшихся с нами заговорить, своим «по слову короля!», благополучно избежав назойливого внимания, быстро добрались до Исхироса.

Кузнец то ли ждал нас, то ли лыжи свои куда смазал — сам дверь открыл.

— Дорогой Исхирос, — быстро сказал ему, не давая и слова вставить, — наш лучезарный король повелел организовать ежегодный шайнский чемпионат по метанию бонгурунгу. От славного города Самура участником, как королевский наместник, я вписал тебя.

— А? Что? — потешно задвигал отвисшей челюстью огромный детина, — но почему бонгурунгу?

— Потому что коровьи лепешки метать антигигиенично, — строго указал кузнецу. — А первым, на заседании только что организованной спортивной курии Шайна, было такое предложение от графа Сентенты.

— До меня слухи доходили, что граф ничем не погнушается ради золотых, — понимающе покивал головой Исхирос, — небось предвкушал, что один на старт выйдет?

— Недолго, — продолжил врать простодушному ребенку своей эпохи, — я предложил вместе с наградными монетами и лавровым венком послать талантливого победителя на всемирный чемпионат к оркам.

— А те бы его в чан сразу, — одобрил кузнец, — с венком на варку. Лихо ты его, ваша милость, поддел.

Мы просочились с Джиро в мастерскую Исхироса, несмотря на вечер, наполненную учениками, звоном всяких железяк, запахов металла, масел и даже хвойных. Канифоль или лак для печатной краски варили недавно.

— Исхирос, дружище, ты Самур любишь? — воззвал я к чувству патриотизма кузнеца, — завтра Новый год, а к празднику ничего не готово.

— Так и не готовились же никогда, — не понял он.

Что правда, то правда. Какой наместник будет тратить монеты на всякие глупости, когда их в карман присунуть можно. Даже в Тритикаме целенаправленных празднеств не проводили, на площади рядом с королевским замком бывало что-то вроде капустника: с ангажированными шутами, магами, но и только. Всё торжество проходило во дворце, по словам Аиши, не особо пафосное.

В Самуре горожане с ветками хвойными, бродили по улицам пьяные. Дейвос Пирикон наш маг огня, если был в духе, выдавал минут на десять фаер-шоу. Вот и весь праздник.

Я встал в позу, откинул со лба отросшую челочку.

— С этого момента, как королевский наместник обещаю: празднование Нового года в Самуре будет затмевать все представления этого мира! Если ты мне поможешь, Исхирос, — специально польстил бородачу.

— Чем смогу, это мы завсегда, не извольте сомневаться, — немного растерялся, забормотав невпопад кузнец.

— У тебя сердце настоящего барда, — растроганно похлопал его по плечу, — всегда горит костерок усердия.

Я достал масштабированный куб алюминия.