Рассвет новой эпохи

Пока Доронин угощался чаем, удовлетворяя любопытство сердобольной Зинаиды Максимовны, все расспрашивающей его о сыне, Никитин быстро переоделся в привычные джинсы и футболку – как не пытались его коллеги переодеть его в камуфляж, так ничего и не получилось. Черные джинсы, зеленая пятнисто-камуфляжная футболка, по холодной погоде кожаная куртка из грубой кожи, которую не каждый мертвяк прокусит – Виктор не изменял себе.

Переоделся он быстро, по-военному, и во дворе едва не споткнулся о летящего на всех парах толстого кота со встопорщенным хвостом, за которым со звонким хохотом неслось нечто чумазое в кислотно-розовом платье и с подскакивающими в такт шагов косичками. Кот, не смотря на все приложенные к эвакуации своей драгоценной туши усилия, был пойман и едва не придушен в крепких детских объятиях.

И только жалостное утробное «ма-ао» и опасение, что сейчас коту все надоест, и он попросту расцарапает девчонку в кровь, заставили Виктора остановиться и аккуратно забрать животину у тут же разошедшейся плачем Каринки.

– Дя-а-а-адя, отда-а-ай ки-и-исю, – обиженно затянула девчонка на одной высокой ноте, да так, что а зубы свело от боли. – Я хочу-у-у-у кисю погла-а-адить!

– Кисе пора спать, кися устала, – объяснение получилось так себе.

– Ма-а-ао! – то ли подтвердил мысль кот, повисший в руке Виктора, то ли напомнил, что его как бы пора отпустить, а потому начал извиваться всем телом. Капитан отпустил кота и даже подтолкнул легонько того ногой в сторону ближайшей открытой двери, дав шанс хвостатому избежать лишнего внимания со стороны ребенка.

– Кися не устала! Не устала! – аж затопала от возмущения девчонка, порываясь броситься догонять ретировавшегося усача.

– Так, ребенок, прекратить истерику! – попытка Виктора остановить плач командными методами не увенчалась успехом, опыта общения с детьми у него было не то чтобы много. Несовершеннолетние преступники были абсолютно не в счет.

– Виктор Иванович, с детьми такая тактика не действует, – подошла Зинаида Максимовна. – Это не солдаты.

– Да, Макаренко из тебя хреновый! – рассмеялся Доронин, выйдя из-за стола с чашкой горячего чая, который в такую жару был очень кстати.

Виктор и сам любил чаек горячий, не смотря на августовскую жару. Казалось бы летним зноем утолять жажду и остывать было бы лучше холодной водой, но каждый южанин знает, что для освежения лучше всего пить теплые или горячие напитки.

Вот и Доронин, подув в очередной раз, вновь отхлебнул из чашки.

– Ну…. – развел руками Виктор. – Я попытался.

– И зачем вообще было забирать ребенка из интерната, если бросаешь его постоянно? – громко фыркнула проходившая к соединяющей два соседних двора железной кованной калитке Евдокия Антоновна, возвратившаяся со смены на местной хлебопекарне.

– И тебе не болеть, Евдокия! – поджала губы вдова полковника Смирнова. – Сама же знаешь, на дежурстве Анна! Чай не на гульках.

– Угу, знаю уж. Да успокой ты ее уже, чего кричит на весь двор? Я со смены, поспать хотелось бы.

Калитка противно скрипнула несмазанными петлями, и мать погибшего лейтенанта Паркова, скрылась в соседнем дворе, тяжело ступая по выложенным плиткой дорожке.

С гибелью сына в Евдокии Антоновне будто что-то надломилось, полностью изменив этого человека. И если Виктор еще понимал ее изменившееся отношение к нему самому – все же Серега погиб отчасти и по вине Виктора, то вот нападок на вдову Смирнова, а уж тем более на Каринку он понять не мог. Да и никто не мог. Даже муж самой Евдокии Антоновны. Все же Каришка была каким-то лучиком света, привносящем в их жизнь какое-то сумасбродство и хаос. В хорошем смысле этих слов.

Зинаида Максимовна тяжко вздохнула, проследив взглядом за удаляющейся фигурой, но потом вновь переключила свое внимание на хнычущую девочку.

– Пойдем, Кариша, к Зорьке, посмотрим, как там козлятка. – Весьма профессионально заговаривая зубы девчонке и переключая внимание малютки с успевшей скрыться в дверном проеме «кисы» на козу, Зинаида потихоньку начала уводить ее в сторону, к загону, где содержалась найденная Виктором животина, на ходу быстро протараторив гостю. – Вы все на столе оставьте, я потом уберу.

– Да, весело у вас, – прокомментировал происходящее Доронин, подходя к переодевшемуся Виктору и отряхиваясь от возможных крошек, попавших куда-нибудь в складки камуфляжа.

– Обхохочешься. Ладно. Ты чай попил?

– Попил-попил. Поехали, а то время уже поджимает. Я прям себя суперзвездой почувствовал – скоро будут автографы просить.

Все же иногда полезно быть чуть более чем настойчивым. Никитин не отличался способностью быстро сходиться с людьми. Знавал он таких, которые через десять минут общения, вызывал ощущение, что знаешь этого человека несколько лет. Так вот такими способностями он не впечатлял, зато интуиция у него работала на все сто. Может, врожденная, а может, развитая за годы службы. Так вот та самая интуиция говорила, что новый знакомый из тех людей, в которых минимум гнили.

При выходе со двора Никитин столкнулся с Ксенией – дочерью Зинаиды.

– Окса, привет.